Этот план был сорван депортацией части населения, начавшейся в ночь с 13 на 14 июня 1941 года. Ее «жертвами» стали и «туристы». Был сорван захват ряда других важных объектов. По документам полиции безопасности и СД Латвии, 14 июня 1941 года было арестовано и выслано около 5 тысяч членов «пятой колонны» из 40-тысячного подполья.

Всего на 17 июля 1941 года по Латвии было арестовано 5625 человек, выселено 5978, всего репрессировано 9156 человек.

Были арестованы также 424 офицера 24-го корпуса, на которых имелся компрометирующий материал. Метла бериевской чистки вымела и многих невиновных граждан Латвии. Среди них были женщины и дети, старики и больные люди. Безосновательно были репрессированы командир 24-го территориального корпуса генерал-лейтенант Кливиньш и командир 181-й стрелковой дивизии того же корпуса генерал-майор Лепинь. Впоследствии оба реабилитированы посмертно.

Однако переломить ситуацию этими мерами не удалось. С первых же минут начала боевых действий латвийская «пятая колонна» вступила в бой. 23.24 июня 1941 года националисты начали обстреливать из пулеметов и винтовок правительственные учреждения и штаб Прибалтийского военного округа, военные казармы и проходящие части РККА. В ночь на 24 июня группа латышей ворвалась в дом работников ЦК Компартии Латвии с целью их уничтожения. Силами 5-го мотострелкового полка НКВД, ОКПП «Рига» и резерва коменданта города группа была рассеяна. В ходе боя 120 человек нападавших было убито, 457 пленены.

Но это было только начало. С продвижением немецких войск вглубь территории Прибалтики активизировались повстанцы. Читая «Краткое описание боевых действий 5-го мотострелкового полка и 22-й мотострелковой дивизии войск НКВД за период с 22 июня по 13 июля 1941 г.» полковника Головко, понимаешь, что у советских частей в то время тыла не было:

«В г. Риге враждебные элементы развернули активные действия: наводили панику в тылу армии, деморализовали работу штабов, правительственных и советских учреждений, тормозили эвакуацию ценностей и совершали диверсии.

Враги установили на колокольнях церквей, башнях, чердаках и в окнах домов пулеметы, автоматы и вели обстрел улиц, зданий штаба СЗФ, ЦК ЛКП(б), СНК, телеграфа, вокзала и НКВД. Такое положение заставило развернуть самую жестокую борьбу с контрреволюционным элементом в городе.

Я объединил все войска НКВД Рижского гарнизона, организовал усиленную охрану всех важных объектов, выставил посты и пикеты на улицах города, систематически освещал патрульными отрядами весь город. С пятой колонной повел жестокую борьбу, на каждый произведенный выстрел отвечал огнем пулеметов и танковых пушек.

За 23, 24, 25 июня с.г. активность пятой колонны была подавлена. По приказу начальника охраны СЗФ генерал-майора т. Ракутина были расстреляны 120 пойманных негодяев из пятой колонны, о чем было объявлено населению с предупреждением о сдаче оружия.

Действия частей НКВД парализовали активность пятой колонны, не дали возможность выполнять задания фашистских хозяев, и, как видно из донесения руководства пятой колонны, немцы решили уничтожить 5-й полк НКВД.

В 3 ч. 15 мин. 27 июня 1941 года немецкая авиация произвела налет на территорию 5-го полка. Шесть фугасных бомб попало во двор полка, но так как накануне мною полк был выведен из казармы и рассредоточен, то от бомбежки пострадала только дежурная часть, располагавшаяся во дворе. В результате налета полк потерял 39 человек убитыми и раненными, сгорело 13 автомашин и 4 станковых пулемета. Это была первая большая потеря полка.

Перед погибшими товарищами личный состав полка дал клятву беспощадно громить фашистских гадов, и в тот же день буржуазия Риги почувствовала месть на своей шкуре за погибших товарищей…».

Впоследствии 5-й мотострелковый полк принимал участие в обороне г. Риги в составе 22-й дивизии НКВД. Фактически это были наиболее боеспособные части, ибо 30 июня в город вошли деморализованные, отступавшие части РККА. В Риге в это время по-прежнему действовали националисты, которые вели обстрел отходящих частей. Аналогичная ситуация сложилась в городах Сигулде и Вильянди. Армия отступала.

В первых рядах немецких войск, входивших в Латвию, находились латвийские эмигранты. В Лиепаю гитлеровцев ввел Густав Целминь, получивший после окончания Кенигсбергской разведшколы звание зондерфюрера. Должность префекта Риги занял Штиглиц. бывший начальник тайной агентуры политического управления Латвии. 8 июля 1941 года он доносил начальнику полиции и СД Латвии Краусу: «За сутки арестован 291 коммунист и в 557 квартирах произведены обыски». Всего в гитлеровские карательные органы до 1 сентября 1943 года поступили на службу 36 тысяч человек из числа латышских националистов. В своих верноподданических чувствах вождю Третьего Рейха расписалось собрание национальных представителей Латвии, которое прошло в Риге 11 июля 1941 года.

Представители направили Гитлеру телеграмму с выражением благодарности за освобождение от Советов и выказали готовность послужить делу строительства «Новой Европы».

К строительству «Новой Европы» приступили немедленно, начав с истребления евреев и коммунистов.

В первых числах июля в Ригу вошла оперативная группа А полиции безопасности и СД, предназначавшаяся для действий в тылу немецкой группы армий «Север». Была организована охрана города с помощью вспомогательной латышской полиции («Дрошибас полиция». насчитывала 400 человек). Ее главой был назначен подполковник Найс. Впоследствии настоящее имя этого человека станет известно всему миру. Под этим псевдонимом скрывался Арайс, он же Абелитис Виктор-Бернхардт Теодорович. До войны он дослужился до чина майора латвийской армии, работал юристом, имел в Риге частную юридическую контору. Уже потом он станет командовать 3-м латвийским батальоном СД, в 1942 году получит чин штурмбанфюрера СС и пост начальника латышской полиции безопасности, в июле 1943 года получит Крест боевых заслуг с мечами.