Снежная почта
вернуться

Житинский Александр Николаевич
Шрифт:

«Неужели так будет…»

Неужели так будет,Что в назначенный часВой сирены разбудитПерепуганных нас?Нас, военных и штатских,Не видавших войны,Смерть окликнет по-братскиБезо всякой вины:«Если жил на планетеГолубь ты голубой,Значит, будешь в ответеИ пойдешь на убой.С Богом или без Бога,С чертом иль без души —Всем одна вам дорога,Смерти все хороши».

«И все-таки, когда моя душа…»

И все-таки, когда моя душа,Как говорят, покинет это тело,Спасительной свободою дыша,Она не будет знать предела.Неправда, что всему один конец.Душа моя – фонарик путеводныйСреди теней, которыми ТворецНе дорожит во тьме холодной.Неотличим от прочих только тут,Незримый свет храню я под секретом.Но если все ослепнут и уйдут,Кто уследит за этим светом?

«В военном городке…»

В военном городкеПроходит смотр дождей.Бетонный плац покрытГорошинами града.А где-то вдалекеОт суетных страстейСуровый Бог сидитИ с нас не сводит взгляда.С невидимым врагомНеслышимые мыВедем наш разговорНа радиочастотах,Но спорят о другомДалекие громы,И слышен этот спорНа всех земных широтах.Величествен раскатНебесного огня.Я бледен от стыдаПеред лицом Природы.Прислушайся, мой брат,И не убий меняВ день Страшного суда,Постигшего народы.

Романс о зайце

Был он пойман на пятой позиции,Где лежал абсолютно без сил.Наш майор, как сотрудник милиции,Мигом за уши зайца схватил.В маскировочной сети запутанный,Что скрывала ракету от глаз,Заяц был молодой и запуганный,Чем-то очень похожий на нас.С выражением дикого ужасаЗаяц криком отпугивал смерть,А майор, багровея и тужася,Постепенно распутывал сеть.Он кричал, вероятно, о разуме,Этот заяц, поднявший губу,А майор равнодушными фразамиПредрекал ему злую судьбу.Он взывал к человеческой жалостиИли к совести нашей взывал,Но майор лишь бранил его шалости,А ушей его не выпускал.О мыслитель, вопящий о бренности!О философ, застрявший в сети!Жалки наши духовные ценностиИ бессильны кого-то спасти.

Полковник

Стареющий полковник не успелПовоевать. Теперь уже недолгоДо пенсии. Я славлю чувство долга,Но мне обидно за его удел.Вот вам деталь: когда он говорит,Он раскрывает рот, как для приказа,Но мирная обыденная фразаЗаметно портит общий колорит.Всю жизнь он терпеливо ждал войны,В то время как вокруг другие лицаМогли спокойно жить и веселиться,Не ощущая перед ним вины.Средь прочих я, писатель этих строк,Мог ворошить свой дедовский рифмовникЛишь потому, что где-то жил полковник,Не спал, служил, был к подчиненным строг.Теперь представьте: где-то в глубинеАмерики, у черта на куличках,Жил некто в соответствующих лычках,Не спал, служил, готовился к войне.Он тоже, к счастью, не успел убить,И тоже будет вскорости уволен.Не правда ли, наш мир немного болен?Иначе это трудно объяснить.

«Мужчины играют в войну…»

Мужчины играют в войну.Один, побелевший от ярости,Стреляет в другого без жалости,Укрывшись от пуль за сосну.Солдат девятнадцати лет,Приученных службой к усердию,Вовек не склонял к милосердиюПолит – извините! – просвет.Чего же ты хочешь от них,Твоих молодых современников?Ужель превратить их в изменниковПосредством читания книг?Ты сам опоясан ремнем,Одет в гимнастерку с погонами,И теми же замкнут законами,И тем же сгораешь огнем.

Брат

Мой брат, капитан третьего ранга,На взгляд чуть поменьше среднего танка,Служил в районе Белого моряИ жил, как мне кажется, там без горя.Ему полагались оклад и форма.В Крыму отдыхал он, устав от шторма.Теперь в Академии Вэ эМ Флота,Как зверь, он секретное учит что-то.– Ну что? – говорит он. – Как в мире слова?Пальто, – говорит, – у тебя не ново.– Ну да, – говорю донельзя нежнее. —Куда нам, писателям! Вы нужнее.– Угу, – отвечает, косясь в тетрадку. —Могу, – говорит, – одолжить десятку.– Нет-нет, это лишнее. Что я, нищий?Поэт, – говорю, – сыт духовной пищей.– Ха-ха! – он смеется. – А кроме шуток?Стиха не сложить на пустой желудок.– Ну да! – отвечаю, тетрадь листая. —Беда – это если душа пустая.

«Кукушка с утра завела…»

Кукушка с утра завелаВ лесу звуковые повторы.Работы, заботы, дела,Мечты, суеты, разговоры.А ну, погадай мне! Ку-ку…Мой срок отсчитай мне, сестрица.И жить дальше так не могу,И некогда остановиться.Ку-ку… Жил да был индивид.Ку-ку… Делал, вроде бы, дело.Ку-ку?.. Может быть, делал вид?Ку-ку да ку-ку! Надоело…