— Командир, берегись!

— За ней еще одна!

Закрепившись, птица просунула в салон вторую лапу и зашипела. Артур очень близко увидел глянцевую поверхность зева, утыканную зубками, похожими на плоские перышки, и раздувающийся в глубине глотки клубок языков…

Заслоняя проем двери, в броневик одновременно пытались пролезть еще две клювастые товарки.

— Получай! — Даляр подхватил с пола тяжелый пулемет Карапуза, сдернул предохранитель, но птица сделала молниеносный выпад вперед и влево, словно догадалась о том, что ее ждет. Наверху, не подозревая, какая беда угрожает его голым пяткам, увлеченно палил из пушки Митя.

Пивовар шарахнул из обоих стволов, быстро поведя обрезом из стороны в сторону. Борк угодил в шею и лапу следующему «посетителю». Артур не мог поверить своим глазам. Пуля домашнего литья с визгом срикошетила от костяных пластин на горле птицы и ушла в сторону.

Коваль бросил рычаги и сунул ствол дробовика в глотку гигантскому стервятнику. Бугорчатую голову разнесло на части; одним взмахом лапы чудовище сорвало с металлической лавки дерматин и вырвало из пазов ящик с гранатами. Толстая металлическая крышка бокса скручивалась под когтями, как папиросная бумага. Коваль поневоле зажмурился, ожидая неминуемого конца. Рифленые болванки с глухим звоном раскатились по полу.

Даляр, матерясь на чем свет стоит, поднял двухпудовую игрушку Карапуза. От напряжения у него едва не лопались вены на лбу. Артур уже поднимал руку со вторым «ремингтоном», когда шесть стволов в мгновение ока очистили салон от непрошеных гостей.

Ни одна зеленая кусака больше не пыталась атаковать задний люк.

— Командир, ты только погляди…

Почерневший от копоти полковник уступил Ковалю место у пулемета. Губернатор получил возможность взглянуть вверх, и то, что он увидел, его не обрадовало. Над развалинами института, сцепившись длинными, острыми крыльями, в три слоя кружили зеленые фигурки.

— Уходят! Мать их так, уходят! — вопил Карапуз.

— Вряд ли они уйдут так просто, — отозвался проницательный пивовар. — Я слышал об их повадках от горожан. Они прекращают атаку, когда потери становятся слишком велики, но никогда не забывают, кто и где нанес им урон.

— О чем он, командир? — свесился довольный Карапуз, сверкая белками глаз на черной, от копоти, роже.

— Наш друг говорит, что птицы непременно вернутся, чтобы добить соперника по охоте…

Небо расчистилось. На подступах к гробнице Коваль насчитал тридцать шесть мертвых мутантов. Пока шло сражение, птицы растерзали трех лошадей. От огромного тряпичного шатра остались клочья. Уцелевшие кобылки оборвали коновязь и разбежались по свалке.

— Что будем делать, командир?

Артур вылез на броню, жадно вдыхая чистый вечерний воздух. Он представил себе, как в чрево машины набьется толпа, и еле удержал подступившую тошноту. Снаружи броневик выглядел, как картофелина, побывавшая в электрической терке.

— Герр Свирский сообщает, что Хрустальные когти еще не проснулись, — доложил вернувшийся Борк. — Каменный коготь говорит, что птицы непременно вернутся. Скорее всего, после заката. Коготь кричит, что крылатых чертей нельзя было злить и убивать.

— Так он же сам просил?.. — разинул рот Коваль.

— Он говорит, что Хрустальный коготь Кузнец обманул его людей. Он хочет похитить спящих, как черные люди с востока, но не может разом убить всех Железных птиц. Теперь они вернутся, и никто в лесу не сможет спать спокойно…

Борк прятал глаза, будто и сам поверил в могущество русского губернатора.

— Господин, так мы там все уместимся! — из шахты, щуря глаза, выбралась мама Рона. — Можем и до дому доехать?

— Никто на этой машине дальше песчаной стены не поедет, — отрубил Коваль. — От нее грязи больше, чем от угольной шахты. Не хватало мне еще в Питер Слабые метки притащить!

— А жаль, — любовно погладил пушку Карапуз. — Мне шибко приглянулось внутрях кататься… Командир, а чего у нас таких нет?

— Потому что мы их зарываем в землю. И будем зарывать дальше.

— Куда это вы собрались? Как это «до дому»? — за плечом мамы Роны появилась бледная физиономия Станислава.

Ксендз очень страдал от ран, но его глаза метали молнии. Он почуял, что наверху готовится предательство, и на одной ноге взобрался по шаткой лестнице.

— Вы обещали мне найти Великое посольство! Пан Кузнец, не забывайте, что это я провел вас сюда!

— Как он мне надоел! — сплюнул Даляр.

— Мы не вправе вас больше ни о чем просить, — обратился Коваль к пивоварам. — Даже не знаю, как мне теперь с вами рассчитаться. Золото и оружие я вам оставлю, но Черных коней забрали дикари…

— Но и я не выполнил свою часть договора, — тихо сказал Борк. — Я ведь не могу вернуть вас назад, в мой город. На этой машине мы легко пройдем Мокрую просеку, но нас не пропустят Ползущие горы.

— Что вы там шепчетесь? — подпрыгивал возле гусеницы поляк.