– Какими химикатами пользовался Саша и что он из них производил, выяснит судебная экспертиза, – заверил я.

– А зачем нам ждать экспертизы? – пожала плечами Ольга Андреевна. – Я хоть сейчас могу все по памяти перечислить. В холодильнике стоит колба с этонитазеном, органическим веществом, формула которого опубликована в журнале «Гельветика». В шкафу, рядом с вытяжкой, лежит коробочка с метадоном, методика изготовления которого опубликована в журнале «Медицинская промышленность СССР». В одной из пробирок, которую вы разбили, был дифенилацетонитрил. В нижнем шкафу должна стоять колба с метилфентанилом, описание и формулу которого вы можете найти в широко распространенной книге Лейстнера и Буйтоша «Химия в криминалистике». Этой ночью Саша должен был провести ряд химических операций: изготовить дифенилацетонитрил, произвести разгонку под вакуумом продуктов взаимодействия окиси пропилена с морфолином, а также засыпать лактозой для кристаллизации несколько капель концентрата амина. Помимо этого, ему предстоит химическим путем получить метадон и фенадоксон… Еще вопросы есть?

Рябцев победно смотрел на меня и улыбался распухшими губами.

– Конечно, я не могу так складно произносить такие трудные и непонятные слова, – уважительно произнес я. – И вообще, если говорить честно, то я в химии – полный дуб. (При этих словах Рябцев презрительно усмехнулся.) Мне больше по душе Уголовный кодекс. Например, я хорошо знаю, что очень скоро гордость вашей школы Саша Рябцев будет сидеть на скамье подсудимых за соучастие в убийстве.

От этих слов ухмылка моментально сошла с разбитых губ Рябцева. Он вздрогнул и, резко вскинув голову, испуганными глазами посмотрел на меня.

– Что?! За какое еще соучастие?! – вызывающе произнес он.

– За обыкновенное! – рявкнул я, тоже перейдя на резкий тон. – Мой коллега Алексей Гусев позавчера разбился на Мокром Перевале! Экспертиза установила, что в двигатель его машины был залит какой-то углеродный химикат и на скользкой дороге заклинило поршни! Это преднамеренное, хорошо спланированное убийство, мальчик! И ты будешь за это отвечать перед законом!

– А при чем здесь Рябцев? – ринулась на защиту ученика Ольга Андреевна.

– При том, что Рябцев только что провел такую же реакцию, какая произошла в цилиндре двигателя «Нивы»!

– Вы дилетант в химии! – с презрительной усмешкой ответила Ольга Андреевна. – Вы не можете судить о том, какую реакцию провел Рябцев.

– Да, я могу только предположить! А окончательный вывод сделают эксперты! И с этой ампулой они разберутся, даю вам гарантию! До прихода милиции никто в лабораторию не зайдет!

Рябцев в порыве эмоций вскочил на ноги. Табурет с грохотом упал на пол.

– Что вы врете?! – дрожащим и плаксивым голосом крикнул он. – Я никого не убивал! Я…

– Не надо мне это говорить! – оборвал его я и хлопнул ладонью по учительскому столу, от чего Рябцев вздрогнул. – Все это будешь рассказывать под протокол следователю!

Рябцев торопливо провел ладонью по взопревшему лбу и с мольбой в глазах посмотрел на учительницу. Ольга Андреевна, сохраняя завидное хладнокровие, ровным голосом произнесла:

– Я ничего не знаю.

Рябцев повернул голову в мою сторону и облизнул распухшие губы.

– Я его не убивал… – повторил он. – Я его предупредил…

– О чем? – крикнул я, опершись о стол двумя руками и подав плечи вперед. – О чем ты его предупредил?

– О том, что залил ему в движок диоксид…

– Ты лжешь, пацан! – рявкнул я. – Ты хочешь уйти от ответственности, но этот номер у тебя не пройдет!

– Я говорю правду… – произнес Рябцев и всхлипнул.

– Кто тебя заставил это сделать?

Рябцев снова кинул молящий о помощи взгляд на учительницу, но ее лицо оставалось невозмутимым, как маска.

– Что ты на меня так смотришь, Сашенька? – нежным голосом спросила она и обворожительно улыбнулась. – Это твои дела. Отвечай на вопросы так, как считаешь нужным.

Это была откровенная подсказка. Ольга Андреевна переложила всю ответственность на плечи Рябцева. Парень повернул лицо в мою сторону. Губы его дрожали.

– Белоносов, – едва слышно произнес он.

Учительница по-прежнему оставалась спокойной. Вот это выдержка!

– Ты не спросил, почему он хочет убить журналиста?

– Потому что… – Рябцеву не хватало воздуха. – Потому что журналист пронюхал про метанофентанил.

– Про это? – уточнил я, подняв над головой ампулу.

Рябцев кивнул. Ольга Андреевна ахнула.

– Какой ужас! – произнесла она и потрогала свои порозовевшие щеки. – Боже мой, Саша! Значит, ты разлил по ампулам метанофентанил? Тебя заставил это сделать Белоносов?

Я круто повернулся к учительнице и с опозданием взмахнул рукой.

– Ольга Андреевна! Вопросы задаю я! Вы же подсказываете Рябцеву ответы!