— Корабль заперт, — покачал головой андроид. — К тому же я с кораблем в постоянном контакте. А вот что ты на это скажешь? — он достал из нагрудного кармана несколько красных листиков, отливающих металлическим блеском. — Почему здесь листва красноватая, ты не задумывался? — он повертел в металлических пальцах сорванный с дерева листок.

— Дай-ка я попробую угадать? — агент взял листик в руки. Оглядев его внимательно, он протянул листик назад. — Металл?

— Да, — кивнул робот. — Красный цвет, окись железа и кобальта. Зеленый трехвалентного хрома, а вот это, — он щелкнул пальцем по нижней стороне листка, отливающей металлом. — Вот это никель. Теперь понятно, что в таком лесу мы никогда корабль не найдем. Лучшего места и не надо, чтобы спрятать груду металлолома в куче металлической листвы.

— Не найдем до осени, — поправил андроида Владислав. — До тех пор, пока листва не опадет. И тогда у нашего дружка пятки гореть начнут или он, конечно, как последний идиот, сидит у корабля и ждет нас.

— Ждать осталось недолго, — вставил Ворчун. — Эта ярмарка, знаешь как она называется?

— Понятия не имею, — уставился на него агент.

— "Ярмарка большого листопада", — андроид торжествующе смотрел на человека. — После этой вспышки на солнце вся «зелень» сбрасывает листву и через примерно месяц раскрываются новые почки.

— Так… — задумался агент. — Козалак знает наверняка, что мы найдем его корабль и не думаю, что он сидит сложа руки. Он должен что-то предпринять. Думай, думай. — Владислав тер свои виски. — Что бы ты сделал на его месте, Ворчун? — Он поднял глаза на напарника.

— Не знаю, — пожал плечами робот. — Наверное, попытался бы отремонтировать корабль. Или найти людей, которые смогут это сделать.

— Это когда за тобой по пятам гонятся? Что-то твоя логика тебя подводит, — Владислав улыбнулся. — А люди потому и люди, что умеют иррационально мыслить. Почему по-твоему, он вообще сел здесь? Разве он не мог на одном маршевом двигателе лететь дальше и подыскать себе другую, более развитую планету? Нет, он садится здесь, прекрасно зная, что мы у него на хвосте. Да, он знает, что его корабль мы не найдем раньше, чем через две недели и к тому же до тех пор не сможем получить о нем исчерпывающую информацию, учитывая местный обычай молчания о торговых делах. И, разумеется, за это время он постарается затеряться… — он сделал многозначительную паузу, — чтобы найти тот, другой корабль, на котором сюда когда-то прилетела эта нация торговцев. Местное население считает это мифом, но мы-то знаем, что это не так. Корабль превращен в храм, где-то в горах Альдегала. Единственное, что он не учел, это то, что мы тоже можем оказаться торговцами и узнать все и о нем, и о старом "Торговце"-корабле.

— А почему ты решил, что он вообще еще может летать? — Ворчун воспользовался паузой, чтобы вставить хоть слово. — Ведь прошло неизвестно сколько времени. И потом, в твоих рассуждениях есть пробелы. Если бы он, Козалак, мог лететь дальше до другой планеты, более развитой, то непременно бы полетел. В конце концов, затеряться там, где имеются другие корабли и возможности ремонта, всегда проще, чем на этой планете, с ее весьма сомнительными шансами и одним единственным, древним кораблем лишь теоретически способным к полету. Скорее всего, он знает, что делает. Или его двигатели в таком состоянии, что лететь дальше небезопасно или же это единственная планета здесь, дающая ему возможность «пересесть» на другой корабль.

— Надо еще учитывать, что наш «друг» запаниковал, — добавил Владислав, — он ведь до сих пор был уверен, что только он может прыгать между параллельными мирами, уходя от преследования, когда захочется. Итак, к чему мы пришли? Его корабль, скорее всего, так поврежден, что отремонтировать его здесь нет возможности, а это значит, он попробует либо захватить наш корабль, либо завладеть этой древней развалиной. Теперь мы, по крайней мере, знаем, где его надо искать.

— А где находится древний корабль? — невинным голосом спросил Ворчун.

— А черт его знает, — Раденко развел руками. — Надо поинтересоваться мифами и сказками, наверняка где-то есть подсказка. Хотя постой, Катаро мне только что рассказал, что где-то далеко, где упал летающий дом с изгнанными торговцами, из него сделали храм и за его состоянием следят священнослужители. Правда он подчеркнул, что не верит в эти мифы.

— В то, что этот храм был когда-то кораблем? — уточнил андроид.

— Именно, — кивнул Владислав, наливая себе в бокал из черного стекла «асакар» — местный тонизирующий напиток с легким привкусом резины. Понимаешь, куда я клоню? — спросил он, сделав большой глоток.

— Если там храм, — сделал вывод Ворчун, — значит, существует и паломничество к святыне. Вот они-то, паломники, и выведут нас к предполагаемому кораблю.

— Ладно, — Владислав вытер тыльной стороной ладони губы. — Я пойду по ярмарке пройдусь. Может быть, чего насчет паломничества разнюхаю, а ты оставайся здесь. Кстати, а что у нас есть на продажу? — не дожидаясь ответа, он вышел на улицу.

Утром одинадцатого дня торгов случилось непредвиденное. Возле одного из ларьков был найден труп мужчины с проломленным черепом. Городской гонг возвестил о приостановке торгов и все ларьки были тотчас закрыты. Люди собрались перед зданием ратуши. Толпа гудела, словно растревоженный улей на все лады, обсуждая произошедшее.

Вскоре на крылечке появился мэр города и обратился к собравшимся.

— Братья-торговцы! — начал он зычным голосом. — Произошло преступление. Был убит один из людей города, торговец Ларго. Вы знаете наши законы. — Он развернул пергамент и зачитал:

"А случится кому другого поранить или убить, то надлежит ему явиться с повинной и объясниться. Будет доказано отсутствие злого умысла, да понесет он денежное наказание и отдаст своего сына в услужение семье убитого. А если злой умысел доказан будет или корысть в этом деле, да постигнет жестокая кара виновного."