– Тем более важно поставить охрану. Вы же не хотите, чтобы кто-то заехал к вам на ранчо и застал вас врасплох за работой по дому. И ясно как день, что вы не захотите оставлять здесь все без присмотра – один Бог знает, что за компания может напроситься на встречу с вами. Черт возьми, все это выглядит так, словно все вы собираетесь на пикник. Я уже много лет не участвовал в пикниках.

Эти мечтательные слова так противоречили предостережениям, которые он только что сделал, что не оставили сомнений у Глори в необходимости пригласить его составить им компанию на послезавтра.

– Хорошо, – заговорила она с легким смешком, которым попыталась скрыть свое неудовольствие от необходимости пригласить его отправиться в это маленькое путешествие вместе. – Я уже и так многим обязана вам. И полагаю, что вы, вероятно, слишком заняты работой на своем ранчо, чтобы присоединиться к нам, когда мы отправимся в пещеру.

– О, мисс Глори, пусть хоть сам президент Соединенных Штатов решит пригласить меня к себе, я попрошу его подождать, так как собираюсь на пикник с прекраснейшей леди на этой земле. Я приеду в коляске, так что мы сможем отправиться все вместе. – Он весело присвистнул и зашагал к своей лошади.

– Я тоже пойду выполнять свои обязанности при лошадях, – прервал молчание Данте, когда уехал Питер.

Глориана протянула руку, чтобы прикоснуться к Данте. Но в нем что-то неуловимо переменилось. Казалось, перед ним опустился невидимый щит, грозивший оттолкнуть всякого, кто осмелился бы к нему приблизиться. Она сделала вид, что смахнула невидимого москита, чтобы не выдать себя.

– Не уходи, – промолвила она, – мистер Блу говорил, что его жена сделает нам превосходный напиток из кукурузной муки, который отлично освежает.

– Я думаю, мне будет лучше освежиться где-нибудь в другом месте.

– Данте…

– Я… я здесь лишний, Глориана. – Данте помрачнел, все больше сливаясь со своим невидимым щитом.

– Я никогда этого не говорила.

– Еще ребенком я понял, что есть вещи, которые не произносятся вслух.

Она не понимала, как можно говорить такое да еще таким невыразительным голосом, полным равнодушия. Этот голос рвал на части ее сердце.

– Ты нужен мне, – еле вымолвила Глори таким слабым шепотом, что невозможно было его услышать.

Он услышал. Но вместо того чтобы удержать этого человека рядом с Глорианой, эти слова заставили его еще больше отдалиться.

– Я стал нужен тебе меньше. Разве ты не помнишь, что сказала мне о человеке, которого ты надеялась в один прекрасный день встретить?

«Если мужчина действительно любит женщину, он отказывается ради нее от всего, и никак иначе. Вот чего я жду, Данте». – Глориана прекрасно помнила эти когда-то произнесенные ею слова.

Данте кивнул, как будто услышал их тоже:

– По-видимому, Глориана, твое ожидание закончилось.

Глориана распахнула дверь фургона и несколько раз глубоко вдохнула предрассветный воздух.

– Жаль, что здесь нет петуха.

– Мм… – мирное посапывание Мод сменилось недовольным ворчанием. – Глори, какого дьявола? Еще и солнце не встало…

– Я знаю. Хорошо, что я проснулась, иначе мы приступили бы к работе слишком поздно. Миссис Блу уже готовит на костре завтрак.

Глори оставила Мод продирать глаза в фургоне. В этот день ей не хотелось терять ни минуты. Она отыскала свой костюм для роли Энни Оукли, с короткой разрезной юбкой, в которой ничто не стесняло бы ее движений. Нужно было принести воды и натаскать дров. Она сама их разожгла, нагрела воды и стала выскабливать кухонный стол. Пожалуй, она сорвет с окна эту дурацкую коровью шкуру и впустит в комнату солнечный свет, чтобы было лучше видно паутину, убрать которую нужно первым долгом. Предстояла очень большая работа, если им действительно хотелось навести порядок в доме. В доме, где изо дня в день готовят пищу и едят, беседуют и встречают восход солнца. В доме, в котором можно надолго поселиться, вместо того чтобы всю жизнь трястись в вагоне, грохочущем на стыках рельсов. В доме, принадлежащем ей, а не какой-нибудь суетливой флоридской вдове – хозяйке пансиона, чье лицо превращалось в сморщенную сливу, если Глори осмеливалась поставить на стол вазу с букетом полевых цветов.

Глориане предстояло научиться наводить чистоту, потому что раньше она этим никогда не занималась.

Покончив с приготовлением завтрака, миссис Блу стала ей помогать, а потом к ним присоединилась и Мод, проявившая удивительные способности орудовать метлой. Миссис Блу что-то радостно напевала, а Глори с Мод то и дело заливались смехом и подняли такой шум, что нанятые для охраны ковбои еще долго после того, как был выпит весь кофе и съеден завтрак, разъезжали верхом взад и вперед мимо дома, напоминая мух, кружащихся над хорошо завернутым сладким пирогом, приготовленным на десерт. Мистеру Блу приходилось то и дело смущенно покачивать головой, слушая их смелые шутки и веселый смех, зажегшие в их глазах озорные огоньки. Всех мужчин-соседей притягивало к себе это неуемное женское веселье.