– Учиться, - мрачно ответил Фехфушуй.
– Хотя бы лет пять. А лучше - десять.

– Ну, я…

– Ладно, с этим ясно. Может, ты умеешь еще… что-нибудь?… Этакое?… Может, ты искусная воровка?

– Нет…

– Хитроумная шпионка?

– Нет…

– Может быть, обладаешь какими-нибудь тайными знаниями?

Надя открыла рот… и призадумалась. Да, она знает, что такое «телевизор», «телефон», «автомобиль» и «атомная бомба»… ну а дальше-то что? Объяснить, как любой из этих предметов устроен и по каким принципам действует, она же все равно не сможет. Даже состав пороха помнит нетвердо - вроде бы туда входит уголь… и еще, кажется, сера…

– Ясно, - не дождался ответа Фехфушуй. Он мрачнел прямо на глазах.
– Ну а хоть что-нибудь полезное ты умеешь? Ковать?… стряпать?… шить?… лепить посуду?… ездить верхом?… работать в поле?…

На последнем пункте Надя собралась было кивнуть - в конце концов, предки, невзирая на протестующие вопли, каждое лето таскали ее на дачу… так что возиться в огороде она худо-бедно умеет. Но тут же передумала - вот еще радость! Мало того, что дома намучалась - так еще и здесь этим же заниматься?!

– Что за невезение… - пробормотал волшебник.
– Ты вообще КТО, девочка?

– Студентка… филологического… - пролепетала Надя.

– Ну что ж, очередной пшик, - пожал плечами Фехфушуй.
– Хозам, к остальным ее. Вилаг, зажигай свечи - до заката целый час, успеем еще разок-другой…

Битюг слева бесцеремонно схватил запищавшую Надю за шиворот и равнодушно потащил ее по узенькой винтовой лестнице, на ходу подхватив коптящий факел. Спустившись на этаж ниже, он сунул факел в гнездо, позвенел ключами, открыл проржавевшую дверь и толкнул в нее бедную девушку.

Пролетев несколько шагов, Надя врезалась во что-то мягкое. Подняв голову, она увидела перед собой десятка два донельзя грустных парней и девушек разного возраста, но большей части молодежь.

– Привет, - равнодушно кивнул ей ближайший.

– При… вет…

– Тихо, Избранные!
– рявкнул Хозам, входя в камеру.
– Через час принесу жрать!

– Опять эту парашу?!
– заныл кто-то из задних рядов.

– Тихо, я сказал! Вещи есть?
– хрюкнул противный Хозам, нагло обшаривая карманы Нади.

Все найденное он вывалил на маленький столик и придирчиво рассортировал. Маленький сотовый, только на той неделе подаренный предками взамен потерянного, был брезгливо отброшен в угол - там уже высилась целая груда мобильных телефонов. Колечки, сережки и оплетенный бисером кошелечек были отложены в сторонку, часы осмотрены и тоже выкинуты.

– Дрянь… дрянь… дрянь… - хмуро бурчал Хозам.
– У предыдущего Избранного хоть ножик был… хотя все равно дрянной.

– Что с нами будет?
– жалобно спросил какой-то парень.

– Да в холопья вас продадим завтра, и все, - хмыкнул Хозам.
– На хуторах работников не хватает. А что еще с вами сделать можно?… Какая-никакая, а все польза… Охо-хо, хозяин трудится день и ночь, а все какой-то мусор попадается… Когда ж что-нибудь полезное-то будет, а?…

С верхнего этажа донесся резкий хлопок, и дребезжащий голосок старого волшебника торжественно возвестил:

– Добро пожаловать, о Избранный!

Искусственный мозг

Эдуард Степанович откусил от бутерброда с сервелатом, вышел из лифта, повернул направо и остановился перед табличкой «А. М. Гадюкин».

– Доброе утро, Мила, - кивнул он секретарше, входя внутрь.
– У себя?…

– Сами не видите?
– отстраненно махнула рукой та.

Действительно, из-под двери струился сизый дымок и слышалось глухое бурчание ассистента Лелика. Эдуард Степанович вспомнил, как это горбатое страшилище впервые появилось в НИИ «Пандора» и невольно усмехнулся. Да уж, подобное случается нечасто…

– Доброе утро, профессор, - вошел в лабораторию он, проглатывая последний кусочек бутерброда.
– Чем заняты?

– Паяю, батенька, - дружелюбно ответил Гадюкин, с удовольствием вдыхая миазмы расплавленного олова.

– Что паяете?

– Просто паяю. Меня это успокаивает. Да вы присаживайтесь, батенька, присаживайтесь, я уже заканчиваю, - отложил паяльник Гадюкин.
– Чай, кофе?

– Чаю, если нетрудно, - сделал выбор Эдуард Степанович.

– Нетрудно, нетрудно. Лелик, сделай Эдуарду Степанычу чайку.