–  Товарищ лейтенант, давайте проедем во-о-он к тому дому.

–  Что, Шарафутдинов там?

–  Там там - я кивнул- все там.

Подмигнув мужикам, запрыгнул в машину и мы покатили к хате, где располагались наши связисты. А самое главное, там был сейф, в котором хранилась моя мощная бумага порученца. Сейчас ее возьму и начну строить этого щегла. Можно конечно обойтись и без корочек, но это чревато травмами различной степени тяжести, у приехавших контриков. Добром они не успокоятся, а я уже догадываюсь, почему они Марата ищут.

Еще неделю назад он письмо получил из дома. По очень туманным намекам понял, что его дядю, работающего в КБ на заводе - загребли. Вот теперь гэбисты и отрабатывают родственников. А мне нафиг не надо, такого подрывника терять, да и парень он хороший. Так что, хрен его чекистам отдам. Пусть хоть до Берии дело доводят. Тем более что сам Лучший Друг Советских Шахтеров в свое время сказал, мол сын за отца не отвечает.

Вообще, усатый вождь стал потихоньку утомлять. Вроде вменяемый мужик, но ему очередной раз моча в голову, вместе с горшком влетела. Говорят, cнова потихоньку пошли аресты отпущенных было умельцев. Правда, их сажали не в лагеря, а в специально создаваемые*шарашки*. Причем, блин, сажали за невосторженный образ мыслей. Дескать, ругают советскую власть. А чего им ее хвалить? Вместо того, чтобы знания по специальности совершенствовать, они лес в тайге валили. Как жареным запахло, их поотпускали. Причем, как будто, так и надо - посадили с дикими обвинениями, потом отпустили со странными оправданиями. Теперь вот, на фронтах выровнялось и опять что ли стали народ гнобить? Тоталитаризм с одной стороны хорошо, но вот с другой - смотря какой диктатор, во главе государства окажется. У Виссарионыча на старости лет, различные мании и фобии похоже в конец разбушевались….

Под эти мысли, подъехали к расположению связистов. На крыльце стоял Гусев, важный, расслабленный и довольный жизнью. Ночью он отделился от коллектива и предавался развратным действиям с певичками из бригады фронтовой самодеятельности, поэтому сейчас был похож на утомленного мартовского кота.

Щурясь на солнце, он лениво лузгал семечки и только вопросительно поднял бровь, увидев меня в столь странной компании.

–  Здравия желаю товарищ майор!

Серега так удивился официальному обращению, что подавился семечком и закашлялся.

Прокашлявшись, возмущенно спросил:

–  Ты чего тут, под руку орешь?

–  Да я не ору. Просто вот смежники пожаловали. Шарафа арестовать хотят. Так что давай в хату - разбираться будем.

Лейтенант во время разговора стоял, недоуменно крутя головой. Видно слова о смежниках, заставили его слегка напрячься. Я тронул СМЕРШевца за рукав и показав на дверь предложил:

–  Ну что военный, пойдем, поговорим.

Сержант и рядовой, приехавшие с наглым контрразведчиком, сунулись было следом, но их тормознул Покатилов, который занимался охраной наших*Маркони*.

–  Так бойцы. Вы на месте. Ничего с вашим командиром не сделается.

Спорить с ним, те не рискнули. Видно тоже почуяли необычность ситуации. Летеха только головой дернул, но права качать не стал и вошел в дом.

Вышел он мокрый и взъерошенный. Сначала я показал ему свою ксиву и поставил раком, то есть по стойке смирно. Потом, мы связались с генералом Левиным, начальником контрразведки фронта. Он был один из немногих, кто знал, чем наша группа занимается. Обрисовали положение. Генерал, оказывается не в курсе был, что его подчиненные, в нашу сторону, такую бочку покатили. Но уже через 20 минут все выяснилось. Оказывается не в меру ретивый цирик из штаба армии, получив бумагу на Марата, решил сделать превентивный арест. Так сказать для подстраховки.

Вот и заслал своего подручного, брать Шарафа, как будто тот блин, всю жизнь немецким шпионом проработал. Ретивому, дали по мозгам, летехе, за непочтительное отношение к старшим по званию, по зубам и отпустили с богом. Правда для начала, Гусев его запугал до мелкой тряски. Даже расписку взял о неразглашении. Контрик, на гражданке видно совершенно не представлял, что в действующей армии с ним может приключиться такой конфуз, поэтому расписку написал без звука, да еще и благодарно поглядывая на нас. Ну, правильно. Сначала, он послушал в трубке маты начальника следственного отдела СМЕРШ, а потом я предложил для сохранения военной тайны, его самого превентивно арестовать и как следует расспросить, а не работает ли он на румынскую Сигуранцу, с целями ослабления особой группы ставки.

Добавив, что для Абвера он слишком тупой, а для Румын - в самый раз такой агент будет. А после допроса, опять таки, для во избежание распространения информации, изолировать на неопределенное время, тем более такие полномочия у нас были. Так что лейтенант, после прощального пинка, пулей заскочил в свой ХБВ и унесся совершенно счастливый, что так легко отделался. Мы с Серегой переглянулись, наблюдая за суетливым бегством представителя карательных органов и заржали.

–  Наградил же бог фамилией!- Гусев даже прослезился от смеха- Задрыгайчик…Воистину задрыга и скачет зайцем.

А до меня дошло нежелание незваного гостя, демонстрировать мне свое удостоверение в раскрытом виде. Этот хмырь собственной фамилии стесняется. Ну так - поменял бы ее что ли. Хотя с другой стороны я вспомнил, как купец Желтобрюхов с похожей проблемой к одному нашему царю обратился. Тоже хотел поменять фамилию. Ну и стал не Желтобрюховым, как был, а с легкой царской руки - Синебрюховым. Лейтенант видно решил в данном вопросе судьбу не испытывать…

Хотя смех смехом, но вот симптом тревожный. Причем лично для меня. Одно дело слышать, что где-то кого-то замели, и совсем другое, когда вот так, ни за что - пытаются забрать твоего кореша. Тем более, не зря говорят - чем выше взлетишь, тем больнее падать. У меня же взлет - круче некуда. Очень мало кто может похвастать, что с верховным чаи гонял. Значит, как только надобность в пророчествах отпадет, то ждет товарища Лисова, в лучшем случае, дорога дальняя, казенный дом. Причем это в самом лучшем случае. А вернее всего, шлепнут во внутренней тюрьме, во избежание так сказать распространения информации.