А наутро наша замызганная лайба, гордо претендующая на звание парохода, уже входила в порт Марселя. Волнение на море успокоилось и теперь, по мере приближения к берегу, все сильнее чувствовался запах мазута и рыбы. Чайки мерзко орали, проносясь над самой головой, и Санин, посоветовал встать под навес. Там уже кучковались какие-то арабы в европейских одеждах и европейцы уголовного вида, в намотанных на шею куфиях. Тоже видать опытные - не в первый раз тут появляются, вот и расположились в укрытии. А человек десять французов, показали себя полными лохами и не спрятавшись под навес, подверглись прицельной бомбардировке со стороны чаек. Лягушатники и так галдели, как макаки, но тут вообще начали вопить что-то матерное в полный голос и моментально разбежались по каютам - чиститься.

Некоторые фразы, возносимые гордыми галлами морским птичкам, мне и так были понятны, без перевода. Дьябло это черт. Мерд - дерьмо. Кес ке теве - какого хера.

А вот, что может обозначать таинственное - аэ кучон? Чтобы долго не ломать голову, поинтересовался у командира:

–  Господин Салье, а что это такое - аэ кучон?

Франциск Салье, которым после всех превращений стал Санин, ухмыльнулся и ответил:

–  Эйр кошен это - летающая свинья.

Угу… Понятно. Подивившись бедности матерных выражений французского языка, на всякий случай встал поглубже под натянутую парусину, и продолжал наблюдать за приближающимся берегом…

Мы сошли с парохода в числе последних. Немецкий таможенник с каменным выражением лица, сверил фотографию на паспорте с моей физиономией, поинтересовался причиной приезда и шлепнул штамп, сказал:

–  Господин Кольем, добро пожаловать во Францию.

Кивнув чиновнику, подхватил свой чемодан и двинул к нашим, которые собирались возле выхода. Пока шел, пытался вспомнить, сколько раз за последнее время менял фамилии. Но запутался и плюнул, решив, что быть Себастьяном Кольемом тоже неплохо. Хуже если бы я стал каким нибудь Хулио Пердильо… С другой стороны, тогда имя можно было бы показывать жестами. Хихикнув от этой мысли, дошел до ребят и мы, дождавшись Санина, который проходил таможню последним, пошли ловить мотор. Таксисты шустро развозили приехавших, и Парагвайские бизнесмены, загрузившись в две машины, поехали к гостинице "Пасифик", которая, зараза, как выяснилось, была у черта на рогах. Правда, расплатившись с водилами, Санин в гостиницу нас не повел, а уверенно двинул к автобусу, возле которого тусовался немецкий гауптман. Он что-то вполголоса сказал фрицу и тот, резко оживившись, пригласил всех загружаться. Водитель тоже был не гражданский и, дождавшись, когда все рассядутся, плавно двинул "Мерседес" с места. На выезде из города к нам пристроились два мотоциклиста, и я почувствовал смутное беспокойство. Но гауптман утешил, сказав, что это просто мера предосторожности. Извиняющимся голосом добавив:

–  В последнее время, бандиты все чаше начали нападать на наши одиночные машины.

Поэтому конвой будет не лишним.

Я очень этому удивился. Сначала представил себе экзотично одетых людей с мушкетами и шпагами, выскакивающих из-за деревьев с требованием - жизнь или кошелек! Но потом понял, что с фрицем мы просто разошлись в терминологии.

Уточнил:

–  Бандиты - это макизары?

Гауптман покраснел, кашлянул и подтвердил:

–  Да, они себя и так называют. Маки, или бойцы сопротивления…

Потом невнятно извинился и сбежал поближе к водителю. Надо же, засмущался фриц.

Понял, что ляпнул не то, вот и свалил от греха подальше. Еще немного поглядев в окно на кукольные пейзажи, я подсел к Санину и поинтересовался, куда мы катим.

–  Сейчас едем в Авиньон, это город на юге Франции, недалеко отсюда. А потом в Оранж. Они рядышком находятся, оба в провинции Прованс.

Ититская сила! Как там Боярский пел - Бургундия, Нормандия, Шампань или Прованс, и в ваших жилах тоже есть огонь… Мда… Кто бы знал…Я и в прошлой жизни во Францию так и не съездил, все больше на югах отдыхая. А уж в этом времени, пройтись по следам всех четырех мушкетеров даже не рассчитывал…

Конечная цель путешествия была известна только Артему Сергеевичу, и теперь я фигел от экзотики одних только названий. Другой вопрос, а этот Оранж далеко?

Поерзав, опять полез с вопросами к старшему. Оказалось, что он расположен километрах в десяти от Авиньона. Там находится штаб корпуса генерала Гальдериха, который и являлся, так сказать, обеспечивающей стороной. Я почему-то вообразил, что все в его штабе и будет происходить. Ну, если заговор генералов, то где же еще? Не в кабак ведь, в самом деле, переться для переговоров. Это же не Российских генералов заговор… Но оказалось, все проще. В штаб, нас конечно же не повезли. Пропетляв по узким Оранжским улочкам, остановились возле симпатичного двухэтажного домика, который оказался гостиницей. Хозяйка - пожилая пухлая француженка, распространяя вокруг себя запах ванили, корицы и прочих вкусностей была предупреждена о нашем приезде. Она, пытаясь говорить по-английски, приглашала господ из Южной Америки располагаться в номерах и выходить через час к ужину, который к появлению гостей, сварганила собственноручно. Английский у нее правда был такой, что я больше догадывался о том, что она говорила. Но про пожрать понял сразу и безошибочно. И, похоже, не только я. Все сразу заулыбались и начали нюхать воздух, а потом, резво похватав барахло, двинули за хозяйкой-кормилицей на второй этаж - расселяться.

Мда… Европа блин, а горячей воды нет. Причем что характерно, ее и не предусматривалось. Кран был только с одним барашком. Растерянно посмотрев на так называемую ванную комнату, с тоской вспомнил наши бани, которые даже на фронте присутствовали регулярно. Поминая нехорошим словом всех европейцев скопом и французов в частности, разделся, и нырнул под струю воды. Е-е-е-е! Я вылетел из ванны с такой скоростью, что даже намокнуть, толком не успел. Маму вашу через шпиндель! Холодно! Покрывшись гусиной кожей, топтался, оставляя мокрые следы и соображая, что же делать дальше. Но мыться все равно надо, поэтому, переведя дух, с ненавистью посмотрел на кран, готовясь ко второй попытке.

Тут в дверь постучали. Завернувшись в полотенце, разрешил войти. Думал кто-то из наших приперся, а оказывается это худой и мелкий старикашка-француз, с давешним гауптманом ко мне ломятся. Старикан, удивленно глядя на задрапированную тушку говорил, а фриц переводил, что они сейчас, для того чтобы господа бизнесмены могли помыться с дороги, дадут горячую воду и чтобы я наполнял ванну. Ну, паразиты и где спрашивается раньше, с этими новостями были?! Хотя тут я сам виноват… Правда, даже не двинув бровью, невозмутимо кивнул, как будто давно знал про все сантехнические заморочки и гордо задрав нос, пояснил, что для поднятия общего тонуса организма привык перед обычной помывкой, принимать ледяной душ. Немец на это только уважительно покрутил головой и напомнив про ужин, поскакал дальше. А я рванул в эту долбанную ванну - греться.