— Тогда задавайте свои вопросы, и покончим с этим, — мрачно проговорил Мартиньо.

Галка недобро усмехнулась.

— У вас сколько патронов в обойме осталось? — спросила она по-русски. — И что у вас за пушка? «Вальтер»? "Парабеллум"?

У Мартиньо чуть не в буквальном смысле отпала челюсть. А Влад, хлопнув себя по лбу, негромко рассмеялся.

— О, madre Dios! — вдруг взвыл дон Альваро, хватаясь за голову. — О, Virgin Santissima! Я должен был догадаться!!!

— Неприятный сюрприз, согласна, — сказала Галка. Испанец её удивил, честное слово. — Но я надеюсь, вы как истинный идальго будете молчать о том, что здесь произошло.

— Разумеется, — простонал дон Альваро. — Господи, спаси и помилуй нас! Сеньора, вы ведь должны понимать, какую опасность вы представляете для этого мира.

— Боюсь, здесь одной лекцией не обойтись, — произнёс Влад. — Дон Альваро, если вы не против, я провожу вас.

Испанец был так потрясён, что даже не сопротивлялся, покорно дал себя увести. А Галка аккуратно, чтобы не дай Бог не «сыграл» порох на полке, спустила курок и заткнула пистолет обратно за пояс. Надо дать немцу время: пусть опомнится. Пусть как следует прочувствует тот факт, что он не одинок в этом мире.

— Ну, земляк, — она выждала пару минут и с удобством расположилась в кресле. — Теперь-то вы скажете, что искали?

"Ох уж мне этот фриц! Законопослушный гражданин, блин! — Галку после весьма эмоционального знакомства с Мартиньо — точнее, гауптманом Мартином Лангером — "пробивало на хи-хи". — Вот уж точно, для немца превыше всего орднунг, а кому при этом подчиняться — вопрос номер два… А дон Альваро в шоке. Узнать, что "генерал Мэйна" — тоже пришелец из будущего! Тут кто угодно на его месте улетит в нирвану…"

Галка едва сдерживала нервный смех. Хорошо ещё, что в самый пиковый момент хватило соображалки спросить у немца насчёт его ствола. А то бы шмальнул из своего «вальтера» в "проклятых воров"… Что ж, каждый из них в своё время избрал свой путь, и Галка не смела осуждать Мартина. Но сейчас между ними, блудными детьми двадцатого и двадцать первого веков, стояла стена. Он — добрый католик из Дрездена, считающий себя порядочным гитлеровский офицер. Они с Владом — пираты высокого полёта, причина половины всех испанских проблем в этом районе земного шара. Да ещё "неполноценные славяне". Есть от чего шарахнуться приличному арийцу. Но Влад верно сказал: не хочешь — плыви сам. Но потом не жалуйся, когда огребёшь дыру под ватерлинию.

"Вместе надо выплывать. Только вместе. Порознь нас сожрут, и не подавятся".

Одна из припортовых таверн, которая побогаче и попрестижнее, пользовалась большой популярностью у французских офицеров. Пираты почти не заходили сюда, в основном из-за прочной нелюбви к "белой кости" и "голубой крови". Потому на "генерала Мэйна" сразу обратили внимание. Галка пришла сюда одна, без сопровождающих, и сразу же заняла один из лучших столов. И мгновенно оказалась под перекрёстным огнём неприязненных взглядов. Вслух возмущаться, правда, никто из офицеров не решился — всё-таки дама — но воздух в таверне будто накалился. Как-то сразу притихли все разговоры.

— Хозяин, — в этой тишине Галкин звонкий голосок прозвучал очень уж громко. — Черепаховый суп, паэлью, свежего хлеба и вина.

Хозяин — крепкий невысокий испанец — бросился было выполнять заказ клиентки, но его перехватил один из французов.

— Ещё вина! — громко потребовал он. Причём, таким тоном, что бедняга трактирщик явственно сбледнул с лица, и помчался за вином для господина офицера.

Галка присмотрелась. Ментенон тоже здесь присутствовал — зря, что ли, Этьен пустил по его следу двух своих самый верных людей — и Галка так подгадала время, чтобы застать его здесь. Но хамить начал не он — жаль, вот это был бы номер — а один из его офицеров. Впрочем, надо же с чего-то начинать…

— Принеси-ка мой заказ, приятель, — Галка придержала одного из трактирных служек и сунула ему большую серебряную монету.

Мальчишка-негритёнок при виде серебра просиял, и умчался на кухню. Но стоило ему вернуться с подносом, уставленным заказанной снедью, как всё тот же француз затребовал это себе на стол. Не желая наживать неприятности ни себе, ни своему хозяину, негритёнок вынужден был подчиниться. А офицер, подкрутив усы, нагловато взглянул в сторону пиратки: мол, не стесняйтесь, заказывайте ещё, я голодный.

— Ну, месье, это уже хамство — обедать за счёт дамы, — насмешливо проговорила Галка, поднимаясь из-за стола и не спеша приближаясь к этому типу. Она пришла сюда немножко поскандалить, но позволять над собой издеваться в её планы не входило. — Или до нас дошла новая парижская мода, а мы ещё не в курсе?

— В Париже благородные люди не обедают в одной таверне с разбойниками, — последовал ответ. Офицер явно и недвусмысленно нарывался на конфликт.

— Так мы ведь не в Париже, — Галка с приторно любезной улыбочкой уселась за его стол и придвинула к себе свой же черепаховый супчик. — А что касаемо разбойников, то позволю спросить: вы, месье офицер, заплатили хоть за одно съеденное здесь блюдо?