Услышав вместо благодарности за проявленную заботу отборную ругань и незаслуженные оскорбления, капитан даже посинел от злости.

— Гражданка Клюкова! — воскликнул он. — Я вас сейчас за клевету привлеку.

— Во-во! — неожиданно обрадовалась Раиса Захарьевна. — Привлекай. Глумись над бедной вдовой! Каждый в меня плюнуть норовит!

— Ну что ты, мама! — кинулся утешать ее Митя. — Я не позволю тебя обижать.

— И мы не убивали вашу дочь, — сказал Прапор. — Сами бы хотели знать, кто это сделал.

Он ляпнул и тут же прикусил язык. Но было уже поздно. Раиса Захарьевна подняла заплаканное лицо и уставилась на Прапора своими маленькими глазками.

— Что вы хотите сказать? — спросила она. — Что Любка не сама на себя руки наложила? Ее что, убили, что ли?

Она перевела взгляд на капитана, который смущенно кивнул.

— Ах ты, гадюка какая! — внезапно налилась гневом Раиса Захарьевна. — Подлая тварь! Мало тебе, что ты мужа у моей девочки отбила, так теперь тебе еще и жизнь ее понадобилась.

И с этими словами она сделала попытку придушить сидящую в углу Любиму. На выручку жене кинулся Виктор, а на помощь матери Митька. В конце концов продолжавшую сыпать страшными проклятиями Раису Захарьевну все же оттащили от дрожащей Любимы.

— Гражданка Клюкова, вы не должны никого обвинять, тем более безосновательно, — попенял ей Коля.

— Помолчи ты, щенок! — закричала женщина. — Много ты знаешь. Безосновательно! Скажешь тоже! Есть у меня основания. И еще какие! Эта стерва боялась, что Виктор кое-что про ее художества узнает и бросит ее. Вот так-то! Мне Любка сама сказала!

— Раиса Захарьевна, замолчите! — внезапно побледнел Виктор. — Любима была моей женой до вашей Любки. И если бы она не исчезла, то я на вашу Любку никогда бы и не посмотрел. Вам лучше знать, как получилось, что я женился на вашей дочери. Никакой любовью там и не пахло.

— Вот ты и спроси у своей драгоценной и любимой нынешней женушки, чем она все эти годы занималась и где и с кем она их провела! — закричала Раиса Захарьевна. — Любка-то моя про нее много чего узнала! Все эти месяцы только и думала, как бы эту паскуду на чистую воду вывести да тебе, дураку, глаза раскрыть.

— И что же она узнала? — спросила Мариша.

— Много чего, — кивнула в ее сторону Раиса Захарьевна. — Да только не вашего это, голубушка, ума дело. Сейчас говорить не стану. Только знаю, что моя дочь много чего об этой подлюке сказать могла. И ты, Витя, ее бы точно бросил. Мне Любка так и сказала. Радостная такая домой прибежала. Мама, говорит, я такое про эту стерву узнала, закачаешься. И теперь Виктор ее точно выгонит.

И, закончив свою речь, Раиса Захарьевна откинулась на спинку дивана, куда ее усадили. Видя это, капитан негромко кашлянул, призывая всех к вниманию.

— Отношения между собой будете выяснять позже, — сказал он. — А пока… Пока мне поручено вести дело об убийстве гражданки Плаховой.

— Она Клюкова! — хмуро поправил его Виктор. — Любка фамилию после нашего развода девичью взяла.

— Вот в связи с этим порученным мне расследованием обстоятельств смерти гражданки Клюковой, — послушно поправился капитан, — и в связи с тем, что эксперты примерно установили временной промежуток, когда она рассталась с жизнью, у меня есть к собравшимся несколько вопросов.

Первый вопрос капитана оригинальностью не блистал. Он желал знать, кто последним видел убитую живой.

— Разумеется, это был убийца! — проворчал Женька. — Что за дурацкие вопросы?

— Придумайте получше! — неожиданно разобиделся капитан. — Тоже мне, умники. Сами дел наворотили, а меня критикуют. Вот вы, вы лично, когда видели погибшую живой в последний раз? Когда это было?

— Около половины первого, — пожал плечами Женька. — Мы разошлись около полуночи. Потом я не мог заснуть, поворочался и вышел покурить. Тогда я ее и видел.

— И когда вы вернулись в дом?

— Почти сразу же, — ответил Женька. — Минут пятнадцать посидел на улице, потом меня комары закусали, и я вернулся. И лег спать в гостиной. Все это могут подтвердить.

— Подтверждаем, — кивнули мы с подругами. — Он здорово храпел, мы слышали.

— Хорошо, — кивнул капитан. — В таком случае, вы можете быть свободны.

— Почему это он может быть свободен? — насупился Виктор. — За пятнадцать минут многое можно успеть. А этот тип весь вечер возле Любки крутился, только не на ту напал. Нужен ты ей!