– А? Что? – встрепенулась Кира, ощутив тычок в бок от Рины.

– Я спрашиваю, где ваша подруга?

– Она… Это… Она дома осталась. Ей нездоровится.

– Надеюсь, ничего страшного?

– Нет, нет. Легкая простуда.

– Простуда? В самом деле?

– Да.

– Хм! Странно. А я ей звонил. Мне ее голос не показался простуженным. К тому же она жаловалась на вывихнутую ногу.

– Ну да! – «обласкав» про себя всеми возможными словами подругу (не могла сообщить, что ей звонил следователь!), кивнула Кира. – Сначала она в лужу упала, тогда и ногу повредила. А потом в мокрой одежде еще и простыла.

– Опять же странно. А мне она сказала, что ногу она повредила, когда дома пыль на люстре протирала.

Прокляв свою собственную болтливость (кто ее за язык с этими подробностями тянул!) и обругав Лесю, которой не ко времени приспичило изображать из себя чистюлю и аккуратистку (сто лет уже люстру не мыла, а тут вспомнила), Кира промямлила:

– Наверное, с люстры это она уже без меня свалилась. Сначала-то ногу она на улице подвернула. И зачем, спрашивается, с больной ногой на люстры лазить!

И Кира так сердито посмотрела на Слепокурова, словно это он лично загнал бедную Лесю под потолок. В общем, интерес к этой теме он моментально потерял. И, потерев переносицу, перешел уже к совсем другой.

– Ну, а что касается яда, которым была отравлена гражданка Кудряшина, то наши эксперты с ним поработали.

– И что? – вырвалось у Киры.

– Да то, что он по своему составу идентичен яду, который попал в организм первого потерпевшего от шоколадных конфет, которыми вы его угощали.

Кира вспыхнула.

– Слушайте, хватит нас этим попрекать! Мне и самой жутко думать, что я своими руками человека отравила. Хотя и не хотела, да ведь случилось! А вы еще мне постоянно об этом напоминаете!

– Да! Напоминаю! И буду напоминать! И все потому, что не хочу, чтобы с вами случилось что-то плохое! А мои слова помогают вам пребывать в тонусе!

– Хорош тонус! – проворчала Кира. – Трясет всю! Скажите лучше, в ликере тоже был яд?

– Нет, в ликере нет.

– Слава богу! Значит, Фире Яковлевне ничто не угрожало?

– Нет. Ваша соседка могла наслаждаться им совершенно спокойно.

– И все равно я рада, что ликер не достался этой грымзе, – буркнула Кира. – Я ей ремонт, а она мне еще судом грозится.

Слепокуров задумчиво смотрел на девушку.

– Мне бы не хотелось, чтобы вы оставались в этом доме, – произнес он. – Я за вас боюсь.

– Почему за меня? Ведь похитили не меня, а Бориса. Да и отравить собирались Виктора Алексеевича.

– За них я тоже беспокоюсь, – признался Слепокуров. – Но они разумные люди. Могут сами за себя постоять. А вы…

– А вы бы лучше подумали о том, как спасти Бориса!

– Мы для этого делаем все возможное!

– И что именно? – ядовито полюбопытствовала Кира.

– Вы хотите, чтобы я посвятил вас в детали операции?

– Было бы неплохо! Что-то я не заметила, чтобы вы устанавливали прослушивающие устройства на телефоны в доме.

– Зачем это еще?

– Да чтобы запеленговать звонок похитителей! Или как у вас там это называется? Одним словом, чтобы вычислить, где они находятся. Хотя бы примерно.

Слепокуров покачал головой.

– Или вы должны были выделить своего человека, – продолжала настаивать Кира.

– А это зачем?

– Затем, чтобы он мог подсказать несчастным родственникам, как им себя вести, когда похитители позвонят вновь! – загорячилась Кира. – Ну, и потом он понадобится, чтобы сопровождать делегированного к похитителям члена семьи Бирюковых. И еще хорошо было бы передать похитителям вместо денег «куклу». Или просто сцапать похитителей в момент передачи денег. Мало ли что ваш человек может еще полезного сделать!

– А у вас, похоже, богатая фантазия, – одобрительно произнес Слепокуров. – Вашу бы энергию да разумному человеку. Цены бы ему не было!

– А я, по-вашему, выходит, неразумная! Спасти жизнь Бориса – это неразумно?

– Нет, я совсем другое хотел сказать.

– Не надо! Я уже все поняла!

– Послушайте, вам следует убраться из этого дома, потому что у вас просто дар вляпываться в неприятности! Тут и без вас разберутся!

– Занимайтесь своим делом, а меня не трогайте!