— А что же, Николай не мог найти для такого м-м-м… деликатного задания другую девушку? Вы же все-таки его сестра.

— Во-первых, только наполовину, — ответила Жизель. — У нас отец один, а матери разные. А во-вторых, Колька же меня знал. В смысле, что не подведу. Не встретился мне еще такой мужик, чтобы от меня мог отказаться.

Подруги переглянулись. Ну и ну. Самомнение у некоторых просто выше всякой крыши.

— А чего вы так улыбаетесь? — посмотрела на них Жизель. — Или не верите? Так я вам скажу, я и сама не понимаю, чего во мне особенного. И чего мужики от меня тащатся. Только мужика, коли он один раз меня попробует, потом от меня и за уши не оттащишь.

И, кинув в рот дынную косточку, она ее пожевала и задумчиво добавила:

— Одним словом, феномен. И если бы я за каждого, кто меня замуж за себя звал, ходила, так у меня бы мужей было — до Москвы не переставишь.

Какое-то время подруги сосредоточенно размышляли над словами Жизель. А потом Леся нерешительно спросила:

— Может быть, поделишься секретом?

— Так я и сама его не знаю!

— Если не хочешь говорить, так и скажи! — обиделась Леся.

— Думаешь, мы не понимаем, ты конкуренции боишься!

— Дурочки вы! — засмеялась Жизель. — Я и сама не понимаю. Я и любовников своих пыталась расспросить, что со мной такого особенного. А они только говорят, что от меня во время этого самого, ну, вы понимаете, одним словом, что от меня какой-то особый жар идет. И так им от этого здорово, что тянет и во второй, и в десятый, и стотысячный раз. Хотя, если честно, то столько раз я ни с кем не пробовала.

— Почему?

— Надоедают они мне. Все один секс да секс все время, — вздохнула Жизель. — Ни тебе ресторана, ни театра, ни прогулки, ни просто посидеть на кухне да по душам поговорить. Знали бы вы, как я мечтаю, чтобы просто гулять с любимым в Пушкине по аллеям и держать его за руку.

— Что же у тебя все такие бедные, что даже на билет до Пушкина денег у них нет? — изумилась Леся. — Ладно театр или ресторан — это дорого. Но ведь погулять можно и бесплатно!

— Или в кино сходить. Тоже недорого.

С задушевными разговорами на кухне подругам тоже было не все понятно. Вот у них с этим проблем как раз не было. Только позови, желающих целые толпы набегут. Поговорить, да под водочку с домашними закусочками, этого добра всегда навалом.

— В кино меня и верно иной раз зовут, — вздохнула Жизель. — Только опять же для этого самого.

— Для чего?

— Для того, чтобы разврату со мной там в потемках предаться! — в полном отчаянии воскликнула Жизель. — Вот для чего!

— Ого!

— И гулять они со мной по этой же причине не могут спокойно. Идем, а я сама вижу, что он только об этом самом сексе и думает. Даже говорить иной раз не могут. Так им в штанах припекает. А уж в театре со мной высидеть весь спектакль или в ресторане поужинать — об этом и речи нет.

После таких откровений завидовать Жизели подруги как-то перестали. Похоже, не было ей счастья от своего уникального дара. И что за жизнь такая! Непонятно, куда и податься бедным девушкам.

— Ну а Колька о моем умении на секс мужиков ловить, конечно, знал. Он и сам раз повелся. Едва сумела от него отбиться.

— От брата?

— Ага, — кивнула Жизель. — И не думайте, что он плохой. Он сам после того, как я его шваброй огрела, плакал и каялся. Говорил, что прямо не понимает, как на такое пошел. В голове, дескать, все помутилось. Он и забыл, что я сестра ему.

— Пьяный был?

— Трезвый, — уныло произнесла Жизель. — Мы с ним с тех пор наедине никогда не оставались. Самого себя бояться стал. Так и говорил: «От тебя, Жизелька, держаться подальше надо. А то и до греха недолго».

— А в квартиру сюда как ты попала?

— Ключи у меня были, — ответила Жизель. — Когда Колька уезжал в командировки или в отпуск, он меня просил сюда приходить и кошку его кормить.

Она наклонилась и хотела почесать шейку мурлыке. Но внезапно замерла в полусогнутом положении, издав жалобный стон. Подруги уже решили, что ей спину снова схватило или еще какой орган, натруженный неумеренными занятиями любовью, но тут Жизель неожиданно выпрямилась и легонько шлепнула ладонью по столу.

— Вот! Кстати! О кошке! Почему я сразу же подумала, что с Колькой случилось что-то неладное!

— Почему?

— Он же меня не просил приехать и ее покормить! Вы бы видели, в каком состоянии я ее вчера нашла, когда приехала! Она же, бедная, чуть от голода не умерла!

Кошка и в самом деле выглядела изможденной.

— Хорошо еще, что Алиска сама знала, где ее еда хранится. И хорошо, что ей хватило ловкости, чтобы запрыгнуть на полку и оттуда мешок с сухим кормом скинуть. Тем все эти дни и жила!