— Док ничем не сможет им помочь, — хмуро сообщил он Троллю.

— Возможно. — Он подбросил пятидесятицентовую монетку на ладони, точным движением поймал ее и отправил в карман. — Но попытаться-то нужно, правда? Что еще остается делать? С наступающим тебя, Морж.

Он зашагал прочь — его ноги были толстыми и кряжистыми, как небольшие деревца, и длиной в рост самого Джуба.

Морж проводил его взглядом. Наверное, он прав, подумалось ему, когда Тролль скрылся за углом. Нужно попытаться.

Он закрыл свой киоск раньше обычного и отправился домой. Там, забравшись в ледяную ванну в тусклом красном свете лампочки, Джуб принялся обдумывать свои возможности. Собственно, существовала только одна.

Сеть могла бы спасти человечество от Прародительницы Роя. Разумеется, не задаром. Сеть никогда и ничего не делала просто так. Однако вне всякого сомнения, Земля с радостью заплатит любую цену. Даже если Верховный Торговец потребует права на Марс, или Луну, или все газовые гиганты — что это в сравнении с выживанием всего вида?

Итак, нужно сообщить Верховному Торговцу о том, что разумной расе, которая способна в будущем принести колоссальный доход, грозит уничтожение. А тахионный передатчик сгинул вместе с эмбе и его капсулой.

Джуббен должен создать замену, хотя совершенно не подходил для этой работы. Он же ксенолог, а не инженер! Он пользовался сотнями приспособлений, принцип действия которых был ему абсолютно непонятен, не говоря о возможности сборки или ремонта. Знание было самым дорогостоящим товаром в галактике, единственной по-настоящему твердой валютой Сети, и каждый вид ревностно охранял секреты своих технологий. Но каждый представитель Сети непременно имел тахионный передатчик — включая самые примитивные миры вроде Глаббера, которые даже не могли себе позволить обзавестись собственными звездолетами. Если бы мелкие виды не имели возможности вызывать большие звездолеты на свои затерянные, отсталые планеты, что тогда стало бы с торговлей, как можно было бы продавать и покупать миры, как прибыль могла бы стекаться к Верховным Торговцам?

Вся библиотека Джуба состояла из девяти небольших кристаллических стержней. Один вмещал в себя коллекцию песен, литературы и эротики с его планеты; второй хранил труд всей его жизни, включая и исследования Земли. Все прочие содержали научные данные. Среди них не могло не быть чертежей тахионного передатчика. Разумеется, все то, что он просмотрит, будет учтено и вычтено из стоимости его исследований Земли, но ведь ради спасения разумной расы можно пойти на это?

Даже если он найдет чертежи, вряд ли у него окажутся в наличии все необходимые детали. Придется обходиться примитивной человеческой электроникой — он попытается добыть все самое лучшее, возможно, он вынужден будет даже пожертвовать частью собственного оборудования. Что ж, у него имелись приборы, которыми ни разу не пришлось воспользоваться: системы безопасности жилища (поставить вместо них дополнительные замки, и дело с концом), слишком тесный космический скафандр из жидкого металла, контейнер для холодного сна (приобретенный на тот случай, если вдруг во время его пребывания на Земле приключится термоядерная война), игровая машина…

Но оставалась еще одна, самая серьезная проблема. Он может построить тахионный передатчик, в этом он был уверен. Но как привести его в действие? Энергии его ядерных батарей, может, и хватит, чтобы луч дошел до Хобокена, но между Хобокеном и звездами многие световые года!

Морж прошлепал в комнату, открыл нижний ящик буфета, который купил в «Гудвилле» еще в пятьдесят втором году. Ящик был битком набит камнями: зелеными, красными, синими, белыми. Четырьмя белыми камешками он в пятьдесят пятом оплатил эту квартиру, хотя старый скряга с зеленой повязкой на глазу дал ему всего половину настоящей цены этих камней. Джуб всегда расходовал ресурсы экономно — берег на черный день, — поскольку до возвращения «Шанса» ничего больше синтезировать было нельзя. Но сейчас этот черный день настал.

Он не был тузом и не обладал никакими выдающимися способностями, значит, его способностями станут эти камни. Пухлая четырехпалая рука ухватила с десяток сапфиров. С их помощью он отыщет сингулярный переместитель эмбе. Или, по крайней мере, попытается.

Самое главное — правильно выбрать жертву. Во-первых, у нее должны быть деньги, чтобы убийство не оказалось напрасным, а во-вторых, следовало делать это в укромном месте. Таким образом он всегда вовремя вносил арендную плату, а(убить кого-нибудь с улицы представлялось ему куда более разумным, чем прикончить хозяина. Это могло выдать его местонахождение, а ему уже осточертело переезжать с места на место.

Этот холод! Холод просачивался в его худое длинное тело и поселялся в костях. Он поднял меховой воротник мешковатого пальто. До его смерти, когда он еще был просто Джеймсом Спектором, нью-йоркские зимы мучительно раздражали его. Теперь лишь агония смерти, постоянно терзавшая его изнутри, могла причинить ему настоящую боль.

Он прошел мимо церкви Святого Марка и двинулся на восток по 10-й улице. Там располагался неблагополучный район, в котором он вероятнее всего сможет найти то, что ему нужно.

— Дерьмо! — выругался он, когда снова повалил снег.

И без того немногочисленные прохожие, скорее всего, предпочтут поскорее убраться по домам. Если он не найдет жертву здесь, придется идти в Джокертаун — такая перспектива отнюдь не радовала. Снежинки уютно устроились на его темных волосах, на усах. Он смахнул их рукой в перчатке и пошел дальше.

У входа в соседний дом кто-то чиркнул спичкой. Спектор медленно двинулся к крыльцу, шаря по карманам в поисках сигареты.

Высокий и крепкий незнакомец, обладатель бледной рябой кожи и светло-голубых глаз, от души затянулся и выпустил табачный дым прямо в лицо Спектору.