–  Каким образом мы соберем студентов в такие сроки, если они разбросаны по территории, равной по площади Франции?
– раздраженно поинтересовался он, пытаясь натянуть брюки.

–  Да очень просто! На автобусах приедут, маршрут 3,14. А кто в городе живет, на троллейбусах доберется, с остановки 0,5 по 40 градусов, легко.

–  40 градусов? По Цельсию или по Фаренгейту?
– пробурчал Хьюго, застегивая рубашку и пытаясь нашарить под стулом носки.

В трубке раздалось сдержанное фырканье.

–  По Менделееву, профессор!

–  Ладно, скоро буду!
– раздраженно пробурчал в ответ Шеллерман и положил трубку.
– Юмористы, блин!

Он заглянул на кухню, сжевал на ходу бутерброд, накинул куртку и телепортировал.

В Академии, несмотря на поздний час, было полно народу. Кураторы и технари с опухшими у кого от недосыпа, у кого от перепоя лицами деловито сновали во всех направлениях. Студенты, толпившиеся в коридорах и рассаживавшиеся в аудиториях, честно пытались проснуться, правда, без особого успеха. Деловитость и упорядоченность происходящего умиляла бы, если б не нарушалась радостными воплями Леопёрдовны. Бодрая, как кипяток, она громогласно призывала студентов к порядку, всемерно этот порядок нарушая.

–  Проклятье, кто ее позвал?!
– прошипел сквозь зубы Шеллерман, когда она в очередной раз заорала: "Равняйсь, смирно, вольно, разойдись!"

–  Ее не зовут, она сама приходит, - устало вздохнула случившаяся рядом Майя.
– Вот послал же Бог сотрудницу, обалдеть можно! Ее предшественница, Любомира Прокофьевна, куда лучше была.

–  Зато зануда!
– мимоходом заметила Нина, с трудом сдерживая зевоту.
– Строила всех, как заправский прапорщик.

–  Ну, зануда, ну, строила. Зато вменяемая! Ну, почти. Относительно. Все студентов перевоспитывала. А они ее… того…

–  Чего "того"? Убили, что ли?
– изумленно вопросила профессор МакДугл.

Майя испуганно покосилась на нее:

–  Да что Вы, профессор! Перевоспитали! Она все студентов за здоровый образ жизни агитировала, вот и пошла как-то раз на дискотеку, молодежи мозги вправлять - типа, курить вредно, пить противно. А они ей в ответ: "А умирать здоровым жалко!" И на танец пригласили… В общем, плясала она с ними до утра, а теперь диджеем работает. Так туда народ косяком ломится! И никто не курит! Открыто.

–  Ага!
– вклинилась временно проснувшаяся Саша.
– Dj Любаша! Я со своими студентами ходила - она так зажигает, ух!…

Ровно в половине третьего начались видеолекции, загрузились тесты, и народ, зевая, начал грызть гранит науки. Профессор Шеллерман и профессор МакДугл ходили по аудиториям, сурово надзирая за порядком и ни на минуту не присаживаясь, чтобы не уснуть. Все было чинно, царила тишина, лишь изредка прерываемая сдержанным храпом.

Между тем, студенты, поднятые среди ночи по тревоге, продолжали прибывать. Лина и Люда, отчаянно зевая, спешно стряпали и перекраивали расписание, стараясь хоть как-нибудь втиснуться в учебный план и имеющиеся в наличии площади. Лицеи, училища и вечерняя школа по ночам не работали - и это хорошо. Однако аудиторий все равно катастрофически не хватало - и это плохо! На площадки "Бета" и "Дельта" немедленно отправили дежурных и организовали временные порталы. Кураторы, действуя со сноровкой заправских чабанов, отбивали от толпы студентов нужную группу, загоняли к порталу и отправляли на требуемую площадку. Не раз получалось так, что первая пара у студентов была на площадке "Альфа", вторая и третья - на "Бета", а четвертая - и вовсе на "Дельта". К тому же, нередко методисты, засыпая на ходу, отправляли не те группы и не туда, и время от времени портал не только проглатывал очередное студенческое стадо, но и выплевывал. "Выплюнутых" требовалось незамедлительно отловить и отправить на занятия, дабы они не успели раствориться в ночи, как крупинки сахара в горячем чае.

Спустя примерно час такой суматошной деятельности с "Беты" и "Дельты" начали приходить сообщения о том, что мест больше нет. Сперва весточки были напряженными, затем растерянными, а под конец и вовсе паническими. Все площадки трещали по швам. Для разгрузки аудиторий было решено задействовать все свободные площади - чердак, подвал, фойе и коридоры. Профессор МакДугл, сверившись с расписанием и посоветовавшись с Линой, Нонной Вениаминовной и Шеллерманом, принялась создавать посадочные места при помощи практической магии. В качестве материала ей спешно доставили из библиотеки связки старых газет и пособий. Из них она стряпала на скорую руку столы и скамейки. После того, как очередная учебная площадь была готова, там незамедлительно рассаживали студентов, приносили компьютер и начинали учебный процесс. Следующим шагом по разрешению проблемы с наплывом студенческого контингента стало использование административных и подсобных помещений.

В кабинете методистов разместили психомагов, которые должны были всеми известными способами определить характер и склонности каждого учебного менеджера по состоянию и оформлению его рабочего места. Поскольку каждый стол представлял собой филиал городской свалки, задание это оказалось непростым.

Лесагромаги, устроившись под лестницей, изучали образцы грунта, взятые из цветочных горшков. Пробуя их на зуб, оценивая цвет, запах, консистенцию и магические реакции, они определяли химический состав и баланс микроэлементов. А также растение, произраставшее в той или иной почве, его вид, подвид, отряд, возраст, размеры и прочее.

Магиюристов учили ориентированию в экстремальных условиях. Для отработки нужных навыков им вливали по два литра пива, завязывали глаза и оставляли в одном из коридоров. Целью испытуемых, а также наградой за верно пройденный путь был туалет. Неуспевший считался опоздавшим и зачет не получал.

Магов-погодников загнали на чердак. Там, глядя в слуховые окна, они пытались по движению облаков определить силу и направление ветра, погоду на завтра, влажность и температуру по Цельсию. Однако ночь была совершенно безоблачной. Поэтому после нескольких неудачных попыток вычислить хотя бы температуру (каждый раз результат получался разный, от +15 до -27) начали изучать звезды и их влияние на погодные условия.