Хани добралась до подножия лестницы, подошла к телу, понюхала и, усевшись, взвыла, словно душа, обреченная на вечные муки.

– Он умер без отпущения грехов, – невольно вырвалось у Мэриан. Священник цинично оглядел ее с головы до ног, но тут же глаза его смягчились.

– Это не так. Каждое утро он получал соборование – с тех пор, как умерла ваша мать.

– Но это против законов нашей матери Церкви, – потрясенно запротестовала Мэриан.

– Уэнтхейвен кормил и одевал меня, тогда как Церковь меня отвергла. Я повиновался в первую очередь ему.

Мэриан, охнув, выбежала из темной башни.

Она хотела найти Гриффита с той минуты, как, выглянув в окно, сразу же узнала мужа. Если любовь не умирает, значит, его любовь к ней выдержала тяжкое испытание, и Мэриан хотела найти убежище в этой любви. Хотела быть той, которая нужна ему, и искупить все, что натворила.

Посмотрев в окно, она заметила, что битва почти затихла. Наемники бежали под бешеным натиском солдат Уэнтхейвена и сдавались вновь прибывшему отряду неизвестных английских рыцарей. Неужели Гриффит смог заставить их помочь ему? Вне всякого сомнения. Гриффит способен на все, даже восстать из смертоносной расселины, поглотившей его.

Равнодушная к столпотворению, творившемуся вокруг, Мэриан с трудом пробиралась вперед, к тому месту, где в последний раз видела Гриффита. Она хотела выйти во внутренний двор и ни о чем больше не думала. Мэриан не замечала светлого коккер-спаниеля, пытавшегося сначала догнать ее, а потом просто устало хромавшего следом, не обращала внимания ни на мародеров, грабивших замок, ни на солдат и слуг, преследовавших грабителей. И не подняла глаз на приближавшуюся процессию, пока сильная рука не сжала ее запястье.

Мэриан смотрела прямо в лицо монарху.

– Куда ты идешь? – резко бросил король. Ошеломленная его появлением, Мэриан смогла лишь пробормотать:

– К Гриффиту.

Генрих двумя пальцами приподнял головку Лайонела и внимательно всмотрелся в лицо малыша.

– Думаешь, что можешь таскать этого ребенка повсюду, куда тебе заблагорассудится?

– Ваше величество?

Генрих встал так, чтобы прикрыть ее от любопытных взглядов рыцарей.

– Где мы можем остаться наедине?

Мэриан огляделась.

– Мы… рядом… с покоями отца. Там можно поговорить… если хотите. Отец… – Она с трудом сглотнула, голос стал хриплым. – Отцу больше не понадобятся комнаты в этом замке.

Рассматривая ее так же пристально, как Лайонела, Генрих повысил голос так, чтобы всем было слышно.

– Насколько я понимаю, твой отец потерял жизнь в битве с предателями-наемниками, пытаясь остаться верным своему королю?

– Я не знаю… что… – пробормотала сбитая с толку Мэриан.

– Пойдем, – велел Генрих, подтолкнув ее в спину.

– Но Гриффит… – запротестовала Мэриан.

– Идите отыщите лорда Гриффита, – велел Генрих, не оборачиваясь и не сводя глаз с Лайонела. – Пошлите его к нам.

Как только Мэриан переступила порог покоев Уэнтхейвена, воспоминания одолели ее с такой силой, что она пошатнулась. Всего два часа назад отец был жив, торжествовал, праздновал еще не достигнутую победу. Теперь же лежал разбитый, мертвый, и его злейший враг простер плащ покровительства над ней и ее владениями. Ложь Генриха спасет ее от вечного позора, и теперь Мэриан будут не просто терпеть, она станет дочерью героя, принявшего смерть ради повелителя.

Мэриан следовало поблагодарить его, и она попыталась:

– Ваше величество…

Но слова замерли на устах при виде пристального взгляда, обращенного на Лайонела.

Позволив Хани войти, Генрих закрыл дверь перед любопытствующими рыцарями.

– Он похож на отца, – бесстрастно, сухо заметил король, окидывая Лайонела недовольным взором, словно тот был в чем-то виноват.

Лайонел выпрямился, и на миг гордое наследие королей ясно проявилось в величественной осанке, надменно поднятом подбородке, четко очерченных поджатых губах. Мальчик, казалось, с безмолвным осуждением смотрит на Генриха.

– Ничего не взял от матери, – продолжал Генрих. – Я надеялся, что смогу заметить хоть что-то… но это бесполезно, не так ли? Он не может появиться при дворе, и даже просто в обществе – кто-нибудь обязательно узнает…

– Ваше величество, Лайонел – мой сын, – поспешно перебила Мэриан. – Его отец был простым… – Но слова не шли с языка.

– Видишь? Даже ты не в силах солгать. Но я сумею разрешить все затруднения. – Генрих надвинулся на Мэриан. – Отдай ребенка мне.

Мэриан, отступив, посадила малыша себе на бедро.