— Полный бак! И быстро!

Дожидаться этих придурков здесь она категорически не желала, а они должны были нагнать ее с минуты на минуту.

Салли узнал ее сразу. Невысокая, сероглазая и светловолосая женщина, некогда угнавшая и бросившая его машину возле автобусной остановки, распорядилась залить ей полный бак и теперь, нервно переминаясь на месте, стояла возле своей машины.

Внутри у него все зашлось, раненый глаз обильно заслезился, а тело пронзила столь хорошо знакомая дрожь. Стараясь не попасться этой шлюхе на глаза, Салли медленно подошел к хозяину и заискивающе улыбнулся.

— Паоло, отпусти меня до вечера… а?

— А кто будет стекла протирать? — взыскательно прищурился итальянец. — Я?

— Ну, отпусти, Паоло… Я отработаю.

Паоло улыбнулся. Он уже знал, что Салли действительно отработает — с лихвой.

— Ладно, иди. И помни мою доброту.

— Спасибо, Паоло! — сказал Салли. — Ты самый хороший босс, на которого я когда-либо работал!

Итальянец расплылся в самодовольной улыбке, и Салли выскользнул за дверь. Стараясь не упускать эту шлюху из виду, он задом отступил к своей машине и нырнул внутрь. Проверил шило под водительским сиденьем, пакет и нейлоновую удавку с крупными узлами — в бардачке; ощупал выпирающую из-под коврика еле заметным бугром бритву и удовлетворенно кивнул. Он был готов.

Нет, он, конечно же, не рассчитывал на то, что ее новенькая машина заглохнет на полдороге, но не без оснований полагал, что уж к дому или месту своей работы эта шлюха его сегодня выведет. А там останется полагаться на свое терпение и основательность — и того и другого у Салли всегда было в избытке.

Нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, шлюха дождалась, когда ей зальют полный бак, а едва начала расплачиваться, как на автозаправку заехал старенький «Шевроле», а из него, один за другим, вывалились четверо нетрезвых парней.

— Вот она! — заорал один. — А ну, иди сюда! Что, смыться думала?!

Салли заволновался. Он видел, как мгновенно сориентировалась в обстановке женщина и как стремительно она сунула заправщику деньги и нырнула внутрь своей новенькой машины. Но парни не сдавались. Не давая ей выехать, они обступили новенький «Форд» со всех сторон, злобно пиная сверкающий никелем бампер и крича что-то невнятное, но определенно угрожающее.

Сердце у Салли болезненно защемило. Он совершенно точно знал, что Паоло копов на своей автозаправке видеть не захочет, а значит, рано или поздно вмешается. Сам. Возможно, с «винчестером» наперевес — просто для того, чтобы клиент, а тем более женщина, беспрепятственно выехала с его заправки.

Но одновременно Салли чувствовал и другое — парни обязательно постараются нагнать ее на дороге. И как только из кабинки вышел Паоло и отвлек все внимание на себя, Салли надвинул фирменную кепку автозаправщика поглубже — до глаз, вытащил из-под сиденья шило и, стараясь не слишком скрипеть дверцей, выбрался наружу. Подошел к старенькому «Шевроле», дождался момента, когда все внимание переключилось на Паоло, нагнулся и что было сил ударил шилом в колесо.

Раздалось легкое шипение, и Салли ударил еще раз, а затем еще и еще. Эта шлюха принадлежала только ему.

Когда эти придурки обступили машину со всех сторон и принялись пинать бампер, дети изрядно перепугались. И вот это завело Нэнси больше всего. Стараясь не слушать, что там кричат парни, она газанула и легонько отжала сцепление. Машина дернулась и ударила тех двоих, что стояли перед капотом, по ногам.

— Стерва! — возмущенно взревел тот, что был поздоровее. — Ты что делаешь?! А ну, вылезай!

— Ма… а чего они хотят? — испуганно спросила Энни.

— Я думаю, они сами не знают, чего хотят, — зло бросила Нэнси и энергично посигналила.

Ответом был новый взрыв ругани, и она вдруг подумала, что единственное, что удерживает ее, — это ее собственный страх. И тогда она отпустила сцепление до конца и плавно тронулась вперед.

Парни совершенно озверели. Сзади подтянулись еще двое, и, беспрерывно отступая перед медленно двигающейся вперед машиной, все четверо принялись молотить кулаками по капоту.

И тогда она перестала их жалеть и вдавила педаль газа до упора.

Они разлетелись в стороны, как брошенная на пол связка перезрелых бананов. А затем, когда Нэнси уже отъехала футов на двести, попрыгали в машину и бросились в погоню. Нэнси прибавила скорости, и «Шевроле» начал стремительно отставать, а затем и вовсе остановился.

«Наверное, дошло…» — усмехнулась Нэнси.

В общем-то, она их понимала. Скорее всего, эти паршивцы другой жизни не знали и уж точно нигде не работали — даже продавцами, — просто потому, что не могли выдержать ни вечных придирок начальства, ни столь же вечных требований капризных, избалованных заслуженным богатством клиентов. А потому и утоляли жажду схватки с жизнью, нападая на тех, кто заведомо слабее.

Винить их не хотелось. Нэнси понимала, что лучше жить так, чем никак. Она тут же принялась перебирать по-настоящему захватывающие ситуации из своей собственной жизни и довольно быстро пришла к выводу, что ни прыжки с парашютом, ни воровство в магазине не могут претендовать на призовые места. Даже тот самый миг, когда она нажала курок и с риском попасть в тюрьму прострелила Тальботу колено, имел некий вкусовой изъян — она ведь стояла за деревом, и псих не мог ее видеть.