Важным разделом информационно-аналитической работы являлось разоблачение дезинформации Запада. Еще в первые послевоенные годы, когда внешняя разведка МГБ не имела специального подразделения для так называемых активных мероприятий, наши западные оппоненты вели широкомасштабную дезинформационную деятельность. Это не помешало им позднее, в 60-е и последующие годы, кричать об угрозе советской дезинформации. Между тем родоначальниками этой ветви психологической войны против Советского Союза были именно спецслужбы ведущих капиталистических стран. О масштабах этой работы можно судить по появлению серии таких капитальных «научных трудов», как «Пропаганда, средства передачи информации и общественное мнение» Смита, Ласуэлла и Кази, «Пересмотренная психологическая война» Спайера или «Стратегические психологические операции и американская внешняя политика» Холта и фон де Велде.

В чем состояла стратегия американских пропагандистов психологической войны? Ее авторы выделяют четыре вида механизмов и четыре доступные тактики.

К механизмам относятся: пропаганда, распространение слухов, прямое сообщение «от лица к лицу» и, наконец, символические акты. Доступные тактики: обман, разъяснение, террор и ободрение.

Тут есть все: от обмана до террора, и говорится об этом от крыто. На поддержку такой тактики были призваны перебежчики Голицын, Левченко и Биттман, причем Голицын так заврался, что хозяева поручили Левченко и Биттману немного скорректировать его, дабы продемонстрировать свою «объективность». Но, как говорит польский писатель-юморист Станислав Ежи Лец, «всегда найдутся эскимосы, которые разработают для жителей Конго инструкцию, как вести себя во время жары».

Разветвленный пропагандистский аппарат создавал мощную психологическую базу «холодной войны». Для ее разжигания требовался все новый и новый горючий материал. С одной, особенно вонючей, порцией «масла в огонь», подброшенной ФБР, мне довелось столкнуться в ту пору, когда с образованием Комитета информации я возглавил американское отделение информационно-аналитической группы.

В 1948 году начался большой судебный процесс над «советскими шпионами» в США. Их назвала властям наш бывший агент Элизабет Бентли. История же этого провала такова. Еще в предвоенные годы, когда руководитель нелегальной группы Джекоб Голос стал сотрудничать с легальной резидентурой, он привлек к работе большое количество американцев, служивших в различных ведомствах США. Наиболее ценных агентов легальная резидентура брала к себе на связь и после необходимой проверки самых надежных передавала в нелегальную резидентуру Рида.

Голос был перегружен работой. Поэтому он решил часть агентов, которые не требовали постоянного руководства, переключить на свою связную Бентли. Поначалу он не раскрывал перед ней личных данных и род занятий своих секретных помощников, передававших свои сообщения в запечатанных пакетах. Но постепенно стал больше доверять этой женщине. И это неудивительно: они вступили в любовную связь. Так Бентли узнала многое о нелегальной группе. К тому же еще Г.Б.Овакимян, а затем В.М.Зарубин иногда встречались с этой женщиной как с курьером Д.Голоса. Таким образом для нее перестало быть секретом, кто в США возглавлял легальную резидентуру советской внешней разведки. Когда же Голос тяжело заболел, он вынужден был еще больше прибегать к помощи Бентли, и она смогла узнать некоторых из его агентов. Ей стали известны и фамилии тех американцев, которые в какой-то мере интересовали нашу службу, хотя и не сотрудничали с ней.

После смерти Голоса резидентура пыталась получить у Бентли оставшиеся после него материалы, но она тянула время и даже пыталась нас шантажировать. Приняв предварительно все необходимые меры к защите агентов, сотрудничавших в свое время с Голосом, связь с Э.Бентли полностью прекратили в декабре 1944 года. Эта мера оказалась своевременной.

Спустя год Бентли добровольно явилась с повинной в ФБР, рассказала о себе как о курьере советской разведки, густо переплетая известные ей факты с ложью и фантастическими вы думками.

Как только нам стало известно о явке Бентли в американскую контрразведку и еще до придания этого факта гласности, все дела, имевшие отношение к группе Д. Голоса, пришлось вновь тщательно проанализировать. Поскольку не было полной уверенности в том, что Бентли не расшифровала некоторых ценных агентов, связь с ними была прекращена. Нам надо было внести ясность в то, как идет расследование в ФБР.

По громкой шумихе дело Бентли во многом напоминало «историю с Гузенко». Что же касается конкретных доказательств, то у Бентли, в отличие от Гузенко, на руках не было ни одного документа или других улик. Внешняя разведка по своим каналам внимательно следила за ходом дела в ФБР и на каждое намечавшееся там мероприятие реагировала заранее, чтобы блокировать любую провокацию.

Так, было известно, что директор ФБР Эдгар Гувер придает особое значение показаниям Бентли и списку названных ею более чем ста американцев, будто бы причастных к «советскому шпионажу». В большинстве это были прогрессивно настроенные люди, демократы и антифашисты, к нашей агентуре никакого отношения не имевшие, но в этом списке, конечно, оказались и агенты внешней разведки. Нам удалось своевременно предупредить их об опасности.

Поскольку один из агентов, руководящий сотрудник госдепартамента, был привлечен к работе еще Н.М.Бородиным, а во время войны входил в резидентуру Рида, было признано целесообразным отозвать из США Рида, а его резидентуру законсервировать. Решили, чтобы уехал и В.М.Зарубин.

Между тем «дело Бентли» было использовано Вашингтоном, чтобы организовать шумную кампанию против тех американских граждан, которых Бентли одним махом зачислила в шпионы только потому, что от Д.Голоса ей были известны их антифашистские настроения. Из названных ею более ста человек пятьдесят один американец, как говорилось в официальном документе ФБР, представили «большой интерес» для этого ведомства, а двадцать семь человек являлись сотрудниками правительственных учреждений. По указанию Гувера бюро бросило свои наиболее квалифицированные кадры на получение изобличающих доказательств. Пытались использовать в этих целях и саму Бентли. Ей присвоили псевдоним «Грегори» и подсылали с провокационными целями к названным ею лицам. Два года безуспешных попыток в этом направлении так ничего и не дали. Американская контрразведка не могла и заподозрить, что мы имели возможность с помощью агентуры внимательно следить за каждым шагом ФБР. Подавляющее большинство подозреваемых, естественно, никак не реагировало на «подходы» провокаторов, в том числе и самой Бентли, так как действительно не сотрудничало с нами.