Ники улыбнулась ленивой, рассеянной улыбкой.

– Конечно. Перерыв.

Джонни выгнул бровь.

– Так что, теперь все будет по расписанию?

– Прошу прощения. Я не собиралась на тебя давить. Хотя с таким твердым, как у тебя… – ее взгляд переместился на его ширинку, – подозреваю, что расписание у нас одинаковое.

– То есть ты не постесняешься попросить?..

– Я и не подозревала, что ты такой стеснительный.

Боже, должно быть, он привык к уступчивым женщинам. Внезапно Джонни снова засиял улыбкой – вкрадчивой и словно бы извиняющейся.

– Ничего подобного, – ответил он, направляясь к окну. – Извини – должно быть, мне на мозги подействовал перелет.

– А что тут извинять? Наверное, я болтаю лишнего, но мне казалось, что ты и сам привык добиваться того, чего тебе хочется, – сказала Ники дразнящим тоном.

– Посмотрим, что я смогу сделать, – сказал Джонни, взявшись за шнур у занавески, – чтобы дать тебе то, чего ты хочешь. – Секс – это секс, и ничего, кроме секса, напомнил он себе. – А теперь смотри, – добавил он вслух, чарующе улыбаясь, и потянул за шнур. Шторы раздвинулись, и Ники увидела Эйфелеву башню, залитую огнями, словно рождественская елка.

– О-о! Это просто волшебно! – воскликнула она, сев, чтобы как следует рассмотреть восхитительное зрелище. Башня, очерченная белыми огнями, точно парила на фоне темного неба, а над ней мерцал ореол звезд. Самый эффектный символ Парижа оказался прямо в центре окна.

– Ты знал, что из этой комнаты открывается такой вид? – благоговейно прошептала Ники, снова испытывая желание ущипнуть себя.

– Я подумал, что тебе это должно понравиться.

В общем-то он не ответил на вопрос, но Ники не собиралась с пристрастием допрашивать его после той пикировки насчет ее просьбы о сексе.

– Мне это невероятно нравится, – призналась она. Эта сказка опрокидывала многие ее представления о реальной жизни. – Вы в самом деле знаете, как очаровать женщину, мистер Патрик. Что еще прячется в вашем колдовском мешке?

Джонни засмеялся:

– Пара штучек, которые тебе понравятся.

– Если ты не против, я скажу, что есть одна вещь, которая особенно меня привлекает, – сказала Ники, протянув руку в его сторону.

– Возвращаете меня к графику, босс? – Если ей нравится брать инициативу на себя, он «за» – до тех пор, пока ему это не надоест. Но это случится не сейчас.

– Было бы просто так сладенько…

– Не думал, что ты такая охотница до сладенького, – фыркнул Джонни, сбрасывая ботинки.

– Может, то, что для одного человека сладенько, для другого…

– Сногсшибательный секс? – закончил он, расстегивая рубашку.

– Пожалуй, я бы предпочла, чтобы меня не очень часто сшибали с ног, – сказала Ники, снимая туфли на шпильках. – Меньше синяков и больше изящества.

– Ты любишь изящество?

Она кивнула.

– Хотя ты им определенно обладаешь. Виртуозные пальцы и все такое.

– Рад, что могу услужить, – небрежно бросил Джонни, снимая рубашку.

Ники мгновенно утратила нить рассуждений, увидев его великолепный торс. Этот мужчина был потрясающе сложен – твердый как камень пресс, бицепсы точно у олимпийских тяжеловесов…

– Должно быть, ты много тренируешься? – спросила она, не желая откровенно пускать от восторга слюнки.

– Время от времени, – отозвался он, расстегивая ремень.

Посмотрев на Джонни Патрика, Ники крепко задумалась, стоит ли ей снимать платье. В последний раз она ходила на тренировку еще в колледже. Может быть, сначала выключить свет?

– Помочь с платьем? – Брюки Джонни соскользнули на пол.

– Э-э-э… – В голове промелькнула тысяча отговорок. Он поднял голову, не успев до конца снять трусы-боксеры.

– Ты и нерешительность? Я не ослышался?

Единственный взгляд на его огромное вздыбленное естество заглушил все ее мысли и колебания по поводу света, платьев и прочей ерунды. Она хотела только одного – чтобы этот твердый как камень член оказался в ней, причем немедленно. Соскочив с кровати, Ники повернулась к Джонни спиной:

– Расстегни молнию.

– Слушаюсь, мэм, – подчеркнуто медленно протянул Джонни. – А что потом?

– А потом ты будешь так мил, что дашь мне возможность почувствовать его, – она протянула руку назад и провела пальцами по пенису, – как можно скорее.

– Есть какое-то особое место, где ты хотела бы почувствовать его прежде всего? – пробормотал Джонни, расстегивая молнию на платье.

Игривая интонация в его голосе заставила Ники резко насторожиться. Всем известно, что звезды предпочитают изощренный секс, и она очень сомневалась, что у Джонни и у нее одинаковые понятия об изощренности.