– Вы замерзли. У меня в седельной сумке есть вино. Выпейте, и вам сразу станет лучше.

Не раздумывая, Дебора поднесла к губам обтянутую кожей флягу. Крепкая жидкость обожгла ей рот, и, чувствуя, как по ее телу разливается тепло, девушка вспомнила, что уже несколько часов ничего не ела, и теперь может опьянеть от одного глотка. Тем не менее, она отпила еще и еще раз, сама не зная зачем.

– Мне надо поскорее попасть домой, – растягивая слова, сказала она.

– Боюсь, что вы были правы, – извиняющимся тоном откликнулся Роберт. – Должно быть, я поехал не по той дороге. Мы уже почти в Бэйндене.

Она хотела сказать: «Тогда поедем назад», но вместо этого еще раз молча отпила из фляжки.

– Я только на минуту заеду в дом, возьму теплую одежду, – предложил, не глядя на нее, Роберт. – Становится холодно.

И снова Дебора промолчала, изо всех сил пытаясь бороться с теми отвратительными, ужасными мысля ми, которые уже почти полностью овладели ею.

– Хорошо? – Они остановились, и Дебора поняла, что должна дать тот или иной ответ.

– Мы заедем в Бэйнден, – медленно произнесла она, сдаваясь, и почувствовала, как руки Роберта теснее обхватили ее.

Он пришпорил коня, и они понеслись к дому.

– К сожалению, Бенджамин, я не знаю, где она. – Стоя на пороге своего дома, матушка Всстон смотрела на плотника узкими смородиновыми глаза ми. – Я думала, что она с тобой.

Бенджамин покачал головой:

– Я сказал, что приду, как только закончу работу. Я немного задержался из-за того, что ко мне неожиданно пришли. А что, Дебора вообще не заходила домой?

В смородиновых глазах появилось беспокойство.

– Нет, не заходила. Надеюсь, она не заболела. Может быть, братья пойдут поискать ее, когда вернутся домой.

– Я уверен, что с ней ничего не случилось, – поспешно сказал Бенджамин. – Скорее всего, она просто с кем-нибудь заговорилась.

Ему почему-то вдруг захотелось оказаться подальше от этого маленького домика с дымящимся очагом и вечным запахом постоянной стряпни, не говоря уже о том, что он отнюдь не желал оказаться под испытующим взором папаши Вестона. Все, о чем он сейчас мечтал, – поскорее вернуться в свое тихое обиталище, усесться возле очага и, глядя в огонь, потягивать присланное Даниэлем Кэсслоу пиво.

– Бенджамин?

– Прошу прощения, я…

– Я говорю: сказать Деборе, что ты зайдешь завтра?

– Да-да, пожалуйста, скажите.

Поклонившись – особой вежливости в данных обстоятельствах не требовалось, – Бенджамин опять сел на лошадь и на мгновение задумался. Ужасно было себе в этом признаваться, но сегодня ему не хотелось видеть Дебору. Бенджамин сам себе удивлялся: желание остаться наедине со своими мыслями было настолько сильным, что плотник предпочитал ехать через лес, лишь бы избежать встречи с кем бы то ни было, в том числе с девушкой, на которой намеревался жениться. Поспешно развернувшись в том направлении, где он никого не мог встретить, он поскакал домой и с облегчением вздохнул лишь после того, как за ним захлопнулась дверь.

Бенджамин развел огонь в очаге и, поняв, что совершенно не хочет есть, сел в свое любимое кресло и стал смотреть на огонь. Старый кот, мурлыча, примостился у него на коленях. Не прошло и пяти минут, как Бенджамин уснул.

Ему снилось, что он идет по белому от снега лесу; вдали виднелась долина – сочетание голых черных деревьев и молочно-белых полей. Посреди непорочной белизны ярким чернильным пятном выделялась заброшенная избушка дровосека. Бенджамин заметил вьющийся из отверстия в крыше дымок и, заинтересовавшись, кто это нашел себе убежище в самом сердце пустынного леса, подошел поближе, удивляясь тому, что его ноги не оставляют следов на девствен ном снежном покрове.

Слегка приоткрыв дверь, он, к своему ужасу, увидел двух любовников, мужчину и женщину, которых застиг во время сокровенного акта. Бенджамин уже собирался поспешно отвести глаза и убежать, но что-то в длинной, стройной фигуре мужчины показалось ему знакомым. Пока он разглядывал любовника, тот вдруг вскочил на ноги и пошел к двери, как будто что-то услышал.

На мгновение, прежде чем обратиться в бегство, Бенджамин увидел его лицо: падающие на плечи темные волосы, ястребиные черты, живые глаза. Потом он побежал по снегу, и тут его сон оборвался.

Внезапно пробудившись, Бенджамин резко встал; кот соскользнул на пол и недовольно замяукал; оглянувшись, плотник заметил кувшин и вспомнил о подаренном ему пиве. Налив себе целую пинту, он опять сел в излюбленное кресло и, наслаждаясь изысканным вкусом, подумал о том, что это самое лучшее пиво, которое ему когда-либо доводилось пробовать. Прикончив первую порцию, Бенджамин перелил в стакан остатки и, прежде чем подняться наверх, в спальню, выпил все до последней капли. Там он мгновенно провалился в глубокий, без сновидений, сон.