Тогда скажут принцессе, и она перестанет выгонять меня.

Волшебник слегка коснулся руками лица Рэчел, отчего ей стало очень приятно.

–  Милое дитя, - прошептал он, - я могу помочь этому горю.
– Глаза его стали влажными от слез. Рэчел и не знала, что у волшебников тоже бывают слезы. Затем он снова улыбнулся своей милой улыбкой.
– Я кое-что придумал.

Ты знаешь парадные сады?

Рэчел кивнула.

–  Я прохожу через них, когда иду к своей сосне. Принцесса заставляет меня выходить вечером через ворота во внешней стене, за садом. Она не хочет, чтобы я шла через передние, мимо людей и магазинов, боится, как бы кто-нибудь не пустил меня переночевать. Она говорит, что мне нельзя на ночь идти о город или на фермы. Мне следует в наказание идти в лес.

–  Ну вот, - сказал волшебник, - как пойдешь садом по главной аллее, там по обе стороны - вазоны с желтыми цветами. Я спрячу твою куклу в третьем вазоне справа. Я накину на нее сеть волшебника, и кроме тебя ее никто не найдет.
– Он взял куколку, и та снова исчезла в складках его одеяния.
– В следующий раз, когда тебя выгонят на ночь, пойдешь туда и найдешь куклу. А потом можешь отнести ее в свое убежище в приют-сосне, где никто ее не найдет и не отнимет. Вдобавок я оставлю тебе волшебную огневую палочку. Если ты сложишь из хвороста небольшой костер, а потом дотронешься до него волшебной палочкой и скажешь: "Гори!", хворост загорится, и ты сможешь согреться.

Рэчел бросилась обнимать волшебника, а он гладил ее по спине.

–  Спасибо тебе, волшебник Джиллер!

–  Когда мы с тобой одни, ты можешь называть меня просто Джиллер, как все мои добрые друзья.

–  Огромное тебе спасибо за куколку, Джиллер. Ни от кого я еще не получала таких чудесных подарков. Я буду изо всех сил беречь ее. А сейчас я должна идти. Мне надо на кухню, отчитать поваров, по приказу принцессы.

Потом мне надо присутствовать при том, как принцесса ест.
– Она улыбнулась.
– А еще мне надо придумать, что сделать плохого, чтобы принцесса меня выгнала.

Волшебник от души рассмеялся, и глаза его стали веселыми. Джиллер помог открыть тяжелую дверь и запер ее за девочкой, а потом вернул ей ключ.

–  Я очень надеюсь, что мы с тобой еще поговорим, - сказала она.

–  Конечно, Рэчел, - улыбнулся он.
– Я уверен в этом.

Она помахала волшебнику рукой и побежала по пустому коридору, счастливая, как еще никогда в этом замке.

Ей предстоял долгий путь по каменным лестницам и коридорам, устланным коврами, через большие залы с коврами и гобеленами, изображавшими рыцарские битвы, с обитыми бархатом стульями и бархатными портьерами, мимо похожих на каменные изваяния стражников у великолепных дверей и солдат, маршировавших в коридорах по двое, мимо слуг, сновавших туда-сюда с бельем, подносами или ведрами для мытья полов. Путь этот вел вниз, в дворцовую кухню.

Но никто из стражников или слуг не удостоил Рэчел внимания, хотя она не шла, а бежала. Все знали, что Рэчел - игрушка принцессы Виолетты, и все много раз видели, как она бегала по замку по поручениям принцессы.

Когда Рэчел наконец появилась на кухне, она задыхалась от долгого бега. Там суетились помощники поваров с тяжелыми мешками, большими горшками или вытащенными из печи горячими противнями, стараясь не налететь друг на друга. Некоторые рубили что-то на высоких столах или колодах, и она не видела, что Повара орали на помощников, те по их приказу меняли сковороды и кастрюли. Постоянно постукивали ложки, которыми мешали еду, шипело масло на сковородах, в кастрюлях с луком, чесноком и пряностями, и стоял страшный гвалт от того, что все одновременно что-то кричали. От чудесных кухонных запахов у Рэчел даже закружилась голова.

Она было дернула за рукав одного из старших поваров, пытаясь сообщить, что она - от принцессы, но тот был занят спором с другим поваром и сказал, чтобы Рэчел где-нибудь посидела, пока они закончат. Она присела рядышком на табурет возле печи, прислонившись спиной к горячим кирпичам.

Здесь так вкусно пахло, а Рэчел была такой голодной! Но она знала, что, если попросить еду, будут неприятности. Старшие повара, стоя над большим горшком, размахивали руками и кричали друг на друга. Вдруг горшок свалился на пол и с грохотом разбился. По полу растеклась светло-коричневая жидкость. Рэчел вскочила, чтобы ей не обожгло босые ноги. Повара замерли, лица их стали такими же белыми, как их халаты.

–  Ну и что нам теперь делать?
– спросил повар пониже.
– У нас ведь больше нет снадобий, присланных Отцом Ралом.

–  Подожди-ка, - ответил длинный, - дай подумать.

Он тронул рукой лоб, потом обхватил лицо руками, издав чмокающий звук. Наконец поднял обе руки над головой.

–  Ура, придумал! Дай-ка мне другой горшок, да держи язык за зубами.

Может, нам еще удастся сохранить головы. И давай сюда другое снадобье.

–  Какое?
– заорал низенький повар, побагровев.

Длинный наклонился к нему:

–  Коричневое!

Рэчел наблюдала, как оба суетились, доставали что-то, подливали, подбавляли, помешивали и пробовали. Наконец они заулыбались.

–  Славно, славно. Это, я думаю, подействует, - сказал длинный.

Рэчел, осторожно ступая по мокрому полу, подошла к нему и дернула за рукав.

–  Ты? Ты еще здесь? Чего тебе надо?
– закричал он.

–  Принцесса Виолетта велела больше не пересушивать жаркое, иначе она попросит королеву, чтобы вас выпороли, - сказала она, глядя в пол.
– Она просила вам это передать.