–  Я принесла подношение душам наших матерей, - объяснила она.
– Это просьба о защите и помощи в наших поисках Волшебника.
– Кэлен подняла глаза, и на лице ее промелькнуло беспокойство.
– Что-нибудь случилось, Ричард?

Он молча протянул ей яблоко.

–  Ничего. Вот, съешь.

Кэлен ударила юношу по руке и в следующий миг вцепилась ему в горло.

В ее зеленых глазах полыхала безудержная ярость.

–  Зачем ты это сделал?

Ричард оцепенел. Он ничего не понимал, в мыслях царил сумбур. Что-то подсказывало ему: сейчас лучше не шевелиться. Он робко попытался найти объяснение происходящему:

–  Ты не любишь яблоки? Прости, я поищу что-нибудь другое.

Ярость в ее глазах сменилась сомнением.

–  Как ты их назвал?

–  Яблоки, - боясь шелохнуться, сдавленно произнес Ричард.
– Разве ты не знаешь, что такое яблоки? Честное слово, это очень вкусно. А ты что подумала?

Девушка слегка ослабила хватку на горле Ричарда, но не спешила отпустить его.

–  И ты ешь эти… яблоки?

Ричард сохранял неподвижность.

–  Да, всю жизнь.

Гнев Кэлен уступил место смущению. Она опустила руки.

–  Прости, Ричард, я ведь не знала, что вы их едите. У нас в Срединных Землях любой красный фрукт смертельно ядовит, и я подумала, что ты собираешься отравить меня.

Ричард наконец позволил себе расслабиться и с облегчением расхохотался. Кэлен сдержанно присоединилась, но искреннего веселья в ее смехе не прозвучало. Она не совсем остыла и все еще была настороже. Тогда Ричард, чтобы успокоить ее, надкусил один плод, съел кусочек, а потом протянул яблоко девушке. Она взяла, но еще с минуту вертела его в руках и подозрительно принюхивалась, прежде чем решилась поднести ко рту.

–  Ум-м, и правда, вкусно, - пробормотала Кэлен, набив полный рот.

Затем в задумчивости приложила ладонь ко лбу Ричарда.
– Ну, так я и знала.

Ты же весь горишь!

–  Знаю, но пока мы не доберемся до Зедда, сделать все равно ничего нельзя. Кстати, мы уже почти пришли, здесь совсем недалеко.

Они двинулись дальше по тропе, и вскоре показался приземистый дом Зедда. К покрытой дерном крыше была прислонена доска, специально предназначенная для старой кошки хозяина, которая все еще легко забиралась на крышу, но спрыгивать на землю боялась. На окне висели белые кружевные занавески, а с внешней стороны дом окружали аккуратно прибитые ящики с цветами. Цветы уже пожухли, тронутые осенними заморозками. Вдоль всего фасада тянулась открытая летняя веранда. Свежевыкрашенная голубая дверь выглядела на фоне старых, потемневших от времени и непогоды бревенчатых стен, как заплата из яркой ткани, поставленная на ветхое платье. Если бы не дверь, домик совсем потерялся бы в окружающих зарослях.

"Причинное" кресло Зедда пустовало. "Причинным" оно называлось потому, что Зедд привык предаваться в нем размышлениям. Обычно он сидел и думал до тех пор, пока не докапывался до скрытой причиню какого-нибудь явления, вызывавшего его любопытство и занимавшего мысли необъяснимостью и загадочностью. Однажды он просидел в нем, не вставая, почти трое суток в попытке найти разумный ответ на вопрос, почему люди испокон веку неустанно спорят, сколько в небе звезд. Казалось бы, о чем тут спорить? Его самого это никогда не волновало. Зедд считал саму постановку вопроса тривиальной и удивлялся одному: выбору темы непрерывных дискуссий. На третий день раздумий Зедд встал и объявил решение. По его мнению, все дело в том, что вопрос относится к числу тех, по которым любой может высказать свое особое мнение, не боясь оказаться неправым. Ведь верный ответ узнать невозможно и, следовательно, дураки могут не опасаться, что их точку зрения опровергнут и выставят их дураками, каковыми они, безусловно, и являются, раз стремятся продемонстрировать глубину познаний в данной области.

Сформулировав решение, Зедд встал с кресла, вошел в дом и с чувством исполненного долга принялся за обед. Дабы восстановить силы, отданные тяжкому мыслительному процессу, понадобилось три часа самозабвенного поглощения пищи.

Ричард окликнул Зедда, но тот не отозвался. Юноша улыбнулся.

–  Держу пари, я знаю, где его искать. Он за домом, на Облачном Камне, изучает новые облака.

–  На Облачном Камне?
– немного удивленно переспросила Кэлен.

–  Да, это любимое место старика. Он стоит там часами и смотрит на небо. Не знаю, зачем ему это надо и какой смысл в подобных наблюдениях, но все годы, сколько я с ним знаком, Зедд бросается к своему камню всякий раз, когда замечает интересное облако.

Ричард с детства привык к Облачному Камню, и поведение друга и учителя не казалось ему странным - скорее, просто развлечением или безвредной прихотью.

Продравшись сквозь высокую траву, со всех сторон окружавшую домик, они вскоре достигли вершины холма. Зедд неподвижно стоял спиной к ним на плоском камне. Он был обнажен, руки распростер в стороны, а голову запрокинул назад. Волнистые седые волосы падали на плечи. Вытаращив глаза, Ричард остолбенел. Кэлен потупилась, стараясь всем своим видом показать, что все в порядке. Голый Зедд являл собой жалкое и странное зрелище.

Бледная, сухая старческая кожа висела складками на выпирающих костях.

Плоский зад вообще был лишен каких-либо выпуклостей. Тело старика казалось хрупким и безжизненным, как высохшее дерево, хотя Ричард знал, что его можно назвать каким угодно, только не хрупким. Зедд шевельнулся, поднял к небу указующий перст и произнес тонким скрипучим голосом:

–  Я знал, что ты придешь, Ричард.

Его балахон из грубого сукна валялся рядом на земле. Зедд никогда не носил ничего другого. Ричард нагнулся, поднял это подобие одежды и подал старику. Кэлен понимающе вежливо отвернулась.