— Но… о господи! — пробормотал Кавано, когда до него наконец дошло. Конечно же, Высший Клана-над-кланами немедленно послал второй корабль — расследовать, что тут произошло. Он подошел на шесть световых лет к Мрашанису, и его тахионный след сейчас появился на мрашанских детекторах.

И Валлойттайя, которому не удалось даже поцарапать обшивку «Молчаливого», решил разрубить гордиев узел.

— Значит, они обрушат на корабль миллион тонн горной породы и уничтожат всех на борту, — сказал он. — И, конечно, обвинят во всем нас.

— Что означает, — тихо произнес Колхин, — что эти двое бхуртала наверняка шли в нашу камеру.

— Чтобы подготовить нас к последнему представлению, — согласился Бронски. — По прибытии джирриш увидели бы тела людей-диверсантов.

Они уже дошли до конца туннеля и были возле двери, через которую попали в крепость.

— Что вы собираетесь делать? — спросил Тирр-т-рокик.

— Постараемся опередить их, — ответил Бронски, чуть приоткрывая дверь. Холодный ночной ветер свистел среди скал, залитых бледным лунным светом.

— Черт меня побери! Наш наемный аэрокар по-прежнему на месте! Может, Валлойттайя наконец сделал ошибку? — Он толкнул дверь, но Кавано схватил его за руку:

— Подождите! Мрашанцы пытаются инсценировать нападение людей, так? Но ведь для этого им нужны человеческие трупы среди обломков аэрокара.

— Точно! — согласился Бронски. — Понимаю теперь, почему наш побег никакого шума не вызвал. Они наверняка рассчитывали, что мы вырвемся из камеры и побежим сюда.

— Вот мерзавцы, — скрипнул зубами Кавано. — О каком же промахе вы говорили?

— Сами увидите. — Бронски взялся было за дверь, но задержался. — Тирр-т-рокик… знаете, мы вполне можем проиграть. Если так, то мы все трое здесь и погибнем. Если это случится… — Он глубоко вздохнул, хмуро глянув на Кавано. — Если это случится, то Высший Клана-над-кланами должен узнать одну вещь. Оружие под названием «Цирцея», которого он так боится, не существует. И никогда не существовало. Вы поняли?

— Вот как? — сказал Тирр-т-рокик со странным выражением лица. — Но ведь джирриш узнали о нем из человеческого компьютера. И Фейлан Кавано говорил о «Цирцее».

— «Цирцея» — миф, — произнес Бронски. — Все мы очень долго верили в ее существование. Но теперь я говорю вам правду. Джирриш не надо бояться «Цирцеи». И не надо бояться Содружества. Постарайтесь, чтобы Высший узнал об этом.

— Повинуюсь, — сказал Тирр-т-рокик. — Я благодарю вас. Я отплачу вам за доверие.

Он исчез.

— Что он хотел этим сказать? — спросил Кавано.

— Понятия не имею, — ответил Бронски. — Но у нас нет времени гадать на кофейной гуще. Пошли.

Он первым вышел в ночь. Все три мрашанских луны висели в небесах, заливая ландшафт бледно-золотым светом.

— И что теперь? — шепотом спросил Кавано, когда Бронски осторожно двинулся вперед. — Побежим к аэрокару?

— Меня беспокоят эти укрытия для часовых. — Генерал кивнул в сторону скал, обступавших вход, где прежде прятались бхуртала. — На месте Валлойттайи я бы разместил там стрелков.

И тут вернулся Тирр-т-рокик.

— За тем изгибом скалы ждут три мрашанских аэрокара. — Он показал языком влево. — Еще два — там, — показал он направо. — И еще пять — наверху.

— Загляните вон туда, — попросил Кавано, показывая на бойницы. — Внутри тех отверстий в скале. Посмотрите, не прячется ли кто-нибудь там.

Призрак исчез и тотчас вернулся.

— Никого.

— Я уже почти привык к вашему соседству, — хмыкнул Бронски. — Пошли.

Они добрались до аэрокара без проблем. Бронски скользнул на сиденье пилота и быстро, но тщательно осмотрел пульт управления. Нажал на кнопку запуска, и панель замерцала приглушенным светом.

— Молитесь, господа, — сказал он. — Летим.

— А как вы планируете спрятаться от мрашанских аэрокаров? — спросил Кавано.

Бронски натянуто улыбнулся:

— Честно говоря, я и не собираюсь.

Гул приближающихся аэрокаров был уже слышен. Мелинда прижалась к боку аэрокара миротворцев, учащенно дыша. По всему полю были рассеяны джирриш, едва видимые в последнем отблеске заката. Некоторые еще стояли на ногах, их шатало от радиоволн. Некоторые уже смирились и лежали на земле, содрогаясь от боли. Беспомощные и безобидные. Но это кончится. Секунд через тридцать кончится…

— Кавано?

Мелинда подпрыгнула от неожиданности:

— Кто это?