— Да. А ты раздобудь-ка листовой капусты, или зелени репы, или лимской фасоли. Вот было бы кстати!

Через три дня Ла-Шонда по пути на работу диву давалась, до чего быстро маме полегчало. Накануне она и впрямь напекла кукурузного хлеба! Надо бы разыскать обладательницу халата и поблагодарить за чудесный пирог, что поднял маму на ноги. Хорошо бы и рецепт выпросить.

Около половины восьмого утра Ла-Шонда постучалась к Элнер в палату — старушка уже проснулась и сидела в постели. — Миссис Шимфизл? К вам можно? — Да-да, заходите, — отозвалась Элнер. — Как себя чувствуете?

— Хорошо, спасибо, — сказала Элнер, присматриваясь, не прячет ли гостья за спиной шприц.

— Миссис Шимфизл, вы меня не знаете, но это я паковала ваши личные вещи. — Простите, что паковали? — Ваш халат и тапочки.

— Ах да. Я очень надеялась, что их не потеряют. Гадала, что с ними сталось.

— Я отдала их вашей племяннице в первый вечер, когда вас привезли. Элнер сникла.

— Все, прощай, халатик. Норма который год порывалась его на помойку снести. Ну да ладно. Поделом мне, недоглядела. Ла-Шонда подошла поближе к кровати.

— Миссис Шимфизл, в понедельник вечером, когда я сворачивала ваш халат, я нашла в кармане кусок пирога. У Элнер загорелись глаза. — Ах, как хорошо! Значит, он не пропал!

— Не пропал, мадам. — Ла-Шонда оглянулась, не идет ли кто. — Продукты положено выбрасывать, но у меня рука не поднялась.

— Правда? — встрепенулась Элнер, заранее предвкушая удовольствие.

— Вы только, прошу, не сердитесь, я отнесла его домой, маме. Она у меня больная, старенькая, так хотелось порадовать ее домашним пирогом.

— Понимаю. — Элнер слегка расстроилась, но тут же добавила: — Ну и на здоровье. Мне бы все равно есть не разрешили. Надеюсь, ей он понравился.

— Еще как понравился. А наутро ей так полегчало, как никогда. — Да уж, пирог отменный. — Скажите, откуда он у вас? Сами пекли? Элнер засмеялась:

— Нет, у меня никогда так вкусно не получается. — Где же вы его взяли? Элнер посмотрела на гостью с улыбкой.

— Милая моя, если б я сказала, вы бы не поверили. — В булочной? — Нет, он домашний, моя подруга пекла. — Жалость-то какая! Я надеялась рецепт узнать… маме он так понравился!

— Рецептом-то я с радостью поделюсь! Дайте мне ваш адрес, я вам его пришлю. Он у меня дома, в кулинарной книге Соседки Дороти… Ах да, один секрет: всегда проверяйте, достаточно ли жару в духовке. Дороти меня учила, что в этом секрет вкусного нежного пирога.

Ла-Шонда нацарапала на клочке бумаги свое имя и адрес и протянула Элнер.

— Спасибо вам большое, миссис Шимфизл. — Оглянувшись на дверь, она прошептала: — Только не говорите, что я унесла пирог домой, а то меня с работы выгонят. Они только и ищут повода.

— Молчу как рыба. А вы передайте маме — я очень рада, что ей полегчало.

Сразу после ухода Ла-Шонды в дверях палаты появилась медсестра в розовых перчатках. Толкая перед собой тележку, широко улыбнулась, сказала: «Доброе утро, миссис Шимфизл», и улыбка не предвещала ничего хорошего. Домой

В ту минуту, когда медсестра ушла от Элнер, доктору Хенсону из приемного отделения принесли отчет. Он навещал Элнер по нескольку раз за день, и чем лучше узнавал ее, тем больше верил в людей. С него сняли все подозрения в халатности, увольнять его не собирались, судебный процесс больнице не грозил, старушка быстро поправлялась — словом, настроение у доктора было самое радужное. В палату он вошел, сияя улыбкой. — С добрым утром, солнышко наше ясное! — Здрасьте, здрасьте! — обрадовалась Элнер.

— Плохие новости. Очень жаль нам с вами расставаться, но сегодня я вас выписываю, юная леди! — Правда? За мной приедет племянница?

— А вот и нет! Мы ей только что звонили, просили не приезжать. Здесь есть кому вас доставить домой с шиком!

Медсестры собрали вещи Элнер, посадили ее в кресло-каталку, и Бутс Кэрролл с доктором Хенсоном спустили ее на лифте на первый этаж, повезли по вестибюлю, оттуда — через большие двойные стеклянные двери на улицу. А прямо у выхода их поджидал длинный сверкающий черный лимузин. Франклин Пикстон рассказал мистеру Томасу Йорку, главе совета директоров больницы, о восставшей из мертвых старушке, и тот загорелся: «Хочу познакомиться!» И когда шофер открыл заднюю дверь, оттуда показался благообразный старик и произнес, снимая шляпу:

— Миссис Шимфизл, я Томас Йорк. Позволите ли вы мне сопроводить вас домой? — С удовольствием, — отозвалась Элнер.

По дороге в Элмвуд-Спрингс Элнер и ее спутник коротали время за беседой, и оказалось, что мистер Йорк, в прошлом глава банка, тоже любит цыплят! Дед его разводил на ферме кур. Элнер и мистер Йорк всю дорогу увлеченно обсуждали достоинства разных пород. Подъезжая к Элмвуд-Спрингс, Элнер высунула голову в окно.

— Вот бы Мерл вышел во двор и увидал меня на лимузине! Дорогу в больницу я прозевала, зато уж обратный путь меня утешил! Я и не мечтала прокатиться на таком чуде!