— Фамилии?

— Чего «фамилии»?

— Фамилия повара, фамилия заказчика. Кто эти люди?

— Эх ты! Куда хватила! Фамилии ей… Да у меня и хозяин не всегда знает фамилии, не то что я… Вот по фотографиям многих смогу узнать. А фамилии… кто мне их будет называть? Хотя в том деле, с поваром, я только фотографию повара и видел. Чтобы свидетели знали, на кого показывать.

— То есть лжесвидетели, ты хочешь сказать?

— Ну да… свидетели.

Было ясно, что по делу с поваром большего я от Саши не добьюсь.

— Лану откуда знаешь?

— Какую Лану?

— Ну, журналистку.

— Да ниоткуда я ее не знаю! Сказал же…

— Ну, а как тогда вы с ней встретились?

— Так и встретились… Сама меня нашла. Сама нашла, сама и спросила то, что ей нужно. А я даже и не знал, что она журналистка. От вас вот только сейчас узнал. Предложила деньги хорошие, ну, я и согласился. А что? Фамилий она не спрашивала… как вы… просто захотела подробнее узнать о том деле… с поваром… ну, я и рассказал. А почему не рассказать, — дело прошлое. А деньги хорошие…

В деле появилась новая, весьма интересная подробность. Оказывается, Лана, обращаясь к Саше, заранее знала совершенно точно, что ей нужно. Другими словами, она сначала узнала о самой истории с поваром, а потом уже пришла к Саше за подробностями. Все это наводило на очень интересные мысли.

Получалось, что, кроме непосредственных участников истории с отравлением и адвоката, в дело был посвящен кто-то третий. Кто-то, кто имел интерес сделать всю историю достоянием общественности и кто попытался осуществить это через Лану. Я снова вспомнила о ее высоком покровителе. Он, наверное, имел такую возможность, — получить данные и навести на нужный след Лану. Но для чего ему могло это понадобиться? Ему чем-то насолил Свинтицкий и он хотел его подставить?

Что ж, судя по сумме гонораров адвоката, вполне можно было предположить, что среди его клиентов попадаются и высокопоставленные… да и сама история с этим поваром… разве не услышала я только что от Саши, что отравленный посетитель ресторана был «не из простых»? А если Свинтицкий, который и сам не прост, какими-то путями узнал, что ему готовится подстава, то… то как хотите, а это самый настоящий мотив. И совсем не обязательно, что дело тут в статье. Даже если просто до Свинтицкого дошло, что его проделки со лжесвидетелями стали известны третьим лицам, — этого вполне достаточно, чтобы захотеть их нейтрализовать.

Что ж, похоже, праздник в самом разгаре. А посему продолжим веселиться.

Оставив Сашу под елкой, я вернулась к машине и поехала обратно в контору Свинтицкого. На сей раз я была вооружена гораздо серьезнее, чем во время первого своего визита. Запись утреннего разговора с самим адвокатом, запись признаний Саши, да еще гипотетическая запись его вчерашнего разговора с «жучком», которую я всегда могу использовать в качестве потенциальной угрозы, — это что-нибудь да значило. Поэтому настроена я была очень воинственно.

Увидев меня вновь, господин Свинтицкий весь расплылся в улыбке.

«Бабки ждешь, алчный ты мой, — с каким-то злым чувством подумала я. — Ну, ничего, сейчас я тебя удивлю».

— Татьяна! — между тем весело говорил адвокат. — Рад видеть вас снова. Ну как, все прошло успешно?

— Более-менее, — уклончиво ответила я.

Надо отдать должное адвокату — нюх у него был удивительный. Уловив малейшее изменение интонации в моем голосе, он сразу почуял недоброе.

— Возникли какие-то проблемы? — сразу насторожился он.

Медлить было бессмысленно.

— Проблемы? Не знаю, для кого как. Лично для меня, например, день складывается довольно удачно. За сравнительно небольшой промежуток времени мне удалось получить много информации по интересующим меня вопросам и даже зафиксировать эту информацию в памяти одного небольшого технического устройства…

Свинтицкий продолжал молча смотреть на меня, и лицо его выражало внимание и интерес.

— Я должна сообщить вам кое-что, любезнейший Георгий Семенович. К сожалению, я не совсем та, за кого выдавала себя, беседуя с вами. Это случается иногда… и думаю, что такого человека, как вы, подобные инциденты должны удивлять меньше всего. И действительно, кому, как не вам, то и дело приходится соприкасаться с вещами, которые на самом деле не совсем таковы, какими предстают взору окружающих. С людьми, утверждающими, что они видели то, чего на самом деле не видели, с документами, подтверждающими то, чего на самом деле никогда не было… Вот и я… должна признаться, что я никогда не была замужем. Увы! Следовательно, и в разводе я тоже не нуждаюсь. А нуждаюсь я, дорогой Георгий Семенович, в вашем участии. Потому что на самом деле я — детектив и в настоящий момент расследую одно дело, в котором никто не сможет помочь мне лучше, чем вы.

Адвокат по-прежнему молчал, но лицо его можно было читать как книгу. Столько разных эмоций отразилось на нем.

— Попытаюсь вкратце объяснить вам суть дела: некое уважаемое и высокопоставленное лицо (либо лицо, имеющее серьезные связи) обращается к некоему не менее уважаемому юристу с некоей деликатной просьбой. Оказывается, что как-то раз, отобедав в ресторане, это лицо неожиданно попало в больницу с расстройством желудка. Разумеется, обстоятельство очень огорчило бедолагу, и этот человек захотело найти виновного в своей беде. И, разумеется, нашел. Виновным оказался повар (который, в скобках заметим, подал уважаемому лицу именно то блюдо, которое было заказано, и что еще важнее, — именно в той степени свежести, о которой его просили). Но это, конечно же, уже никого не волновало. Однако, поскольку сам повар упрямо настаивал именно на том, что он выполнял желание клиента, то доказать его злой умысел в этих обстоятельствах было проблематично. Здесь-то и взялся помочь уважаемому лицу уважаемый юрист. За сходную плату он отыскал неких граждан, которые с чистым сердцем подтвердили, что повар действовал именно по злому умыслу, а не как-либо иначе. В итоге дело закончилось блестяще. Уважаемое лицо удовлетворило свое чувство справедливости, адвокат получил гонорар, а повар угодил за решетку. Разумеется, никто из участников этого дела не считал нужным хвастаться на всех перекрестках удачным его завершением. Напротив, все отлично понимали, что дела такого рода — это дела очень конфиденциальные. Но вот казус, — неизвестно какими путями случай дошел до сведения некой журналистки. А уж если что-то попало в руки журналистов… Тем более такой эксклюзивный материал… В общем, история получила продолжение. Журналистка написала статью, где было озвучено это дело, но опубликовать ее так и не успела. Вам интересно, почему? Ее убили. Да, просто убили. Вот так вот, дешево и сердито. Но теперь возникает вопрос, кто же мог это сделать? И, разобрав все обстоятельства дела, мы приходим к выводу, что это могло быть либо уважаемое высокопоставленное лицо, либо, извините, адвокат. Что вы на это скажете, господин Свинтицкий? Как вам моя история?