— Не знаю, как вы, — сказал Стюарту Мередит, когда оба астронавта вернулись на корабль, — но я сдаюсь. Все это мартышкин труд. Совершенно очевидно, что с имеющимся оборудованием мы не узнаем ничего нового. Думаю, нам надо вернуть кабель сюда.

— Вы имеете в виду, на орбиту Астры?

— Нет, на саму Астру. Последовала долгая пауза.

— Но каким образом, позвольте спросить, вы собираетесь доставить на планету эту двухкилометровую махину? — спросил Стюарт. — Я имею в виду, не подвергая опасности мои шаттлы?

Мередит посмотрел на Брауна, кивнув в сторону микрофона.

— С тех самых пор, как кабель был обнаружен, мы обдумывали эту проблему, — сказал капитану Браун. — Учитывая его длину и прочность, нам кажется разумным смотать кабель в катушку и отбуксировать к орбите. Затем к нему можно подсоединить ракету-носитель и несколько парашютов. И сбросить на поверхность Астры. У нас много открытых пространств — например, около Уриста есть подходящее место. Там мы держим большую часть тяжелого оборудования.

— Исключено, — сказал Стюарт. — Отбуксировать к орбите Астры — пожалуйста, но пусть там и остается. Если спустим на поверхность, вам даже не удастся увидеть его — столько грязи он соберет.

— Значит, вы отказываетесь и докладываете обо всем Пентагону, так? — спросил Мередит.

— Через несколько дней — разумеется. А что? Вы собираетесь держать кабель в секрете?

— Нет. Но когда вас не будет, кто помешает кому-то другому — к примеру, рушрайкам — снова выволочь кабель с орбиты?

Снова долгая пауза.

— А они знают о кабеле? — спросил Стюарт.

— Не имею понятия. Но неужели вы хотите рисковать?

— Проклятье! — Послышался тяжкий вздох. — Майор Браун, поделитесь своими расчетами. Вы сказали, что все продумали?

Кончилось тем, что, несмотря на все трудности, кабель был все-таки доставлен на Астру — целым и невредимым.

Этот кабинет среди сотрудников назывался «немым», так как он был единственным помещением Белого дома, абсолютно защищенным как от всех видов прослушивания, так и от электронного и лазерного сканирования. Сегодня, думал президент Аллертон, эта комната совсем онемела. Собравшиеся советники, министры и военные не ворчали и не шептались, как обычно, — слышался только легкий шелест страниц. Собственно говоря, в голосовых упражнениях не было никакой нужды: лица сановников говорили сами за себя.

Аллертон дал им немало времени для ознакомления с новостями. Наконец он заговорил:

— Итак, ваши комментарии?

— Невероятно. Просто уму непостижимо. Неужели Астра создала эту махину? — удивился генерал Клейн.

Взгляд советника по делам безопасности Томаса Морли был бесстрастен.

— Наверное, вы понимаете, господин президент, насколько противоречиво это донесение. Сверхпрочный металл, не опознанный детектором металла? Прочнее бутерброда из графита с бором и жиже воды?

— Мистер Морли, — невозмутимо проговорил капитан Стюарт, — позвольте заверить вас в том, что я лично присутствовал при испытаниях кабеля. Я ничего в этом не смыслю, но за точность цифр могу поручиться.

— Я с этим и не спорю, — сказал Морли. — Я просто предвижу, что будут говорить, когда мы обнародуем этот кабель.

— А зачем его вообще обнародовать? — пробасил адмирал Хэмил. — Он был открыт гражданами Америки на территории американской колонии, что делает его собственностью Америки.

— Если отбросить тот факт, что юридически мы действовали по мандату ООН, — напомнил ему Аллертон. .

Хэмил фыркнул, тем самым показывая, что на этот счет у него есть свое мнение.

— Мне кажется, Том прав, сэр, — заговорил госсекретарь Джошуа Парвус. — Мы постоянно жаловались на то, что ООН не желает оплачивать счета Астры. Никто не сможет обвинить нас в присвоении этой металлической паутины и этого металлического паука размером с планету, никто не посмеет обвинить нас в стяжательстве и эгоизме. Тем более до сих пор не ясно, удастся ли доставить на Землю кусок этого кабеля для демонстрации.

— А почему мы должны кому-то что-то демонстрировать? — гнул свою линию Хэмил. — Если вы думаете, что надо сообщить ООН, — пожалуйста. Если они не поверят — это их проблемы. Надеюсь, что и в самом деле не поверят: тогда для дальнейших исследований мы сможем послать туда своих экспертов.

На этом и порешили. Оставшееся время было посвящено обсуждению процедуры отбора опытных специалистов, которых необходимо как можно скорее перебросить на Астру. По окончании совещания Аллертон имел непростые телефонные переговоры с британским, японским, советским и китайским главами государств. В их реакции не было ничего неожиданного. Все были восхищены, но никто не верил в масштабы открытия. Последним был звонок Генеральному секретарю ООН Салеху.

Когда Аллертон закончил рассказ, Салех долго молчал, сохраняя невозмутимое выражение лица. Наконец он заговорил:

— Вы не стали бы оскорблять меня нелепыми выдумками. А что вы сами думаете об этой… как вы ее назвали… Прялке?

— Или по-другому — Шелкопряд, — устало произнес Аллертон и пожал плечами. — Ничего я не думаю. В рассказах ктенкри нет и намека на подобную технологию. Что самое интересное, этот Шелкопряд показал поразительную способность управлять гравитацией. Если бы ктенкри или кто-то другой во Вселенной владел таким механизмом, они наверняка бы использовали его — хотя бы для запуска космических кораблей.