— Я там живу.

— Да? — В голосе мужика явно прозвучало сомнение.

Очевидно, «шкафчики» неплохо потрудились над моим обликом, и я уже не производила даже впечатления человека, способного оплатить свое проживание в гостинице.

— На работу небось собралась, — неожиданно сказал водитель.

Я невольно оторвала взгляд от окна и посмотрела на водителя.

— Что вы хотите этим сказать?

— Да полгорода знает, что «Околица» — это притон вот для таких… таких, как ты. Только раньше туда толстосумы приезжали со своими, а теперь вижу, что гостиничный бизнес расширился.

Видно, встреча с мальчиками не прошла бесследно и негативно отразилась на моих умственных способностях. Я старалась, но никак не могла извлечь хоть какой-то смысл из только что сказанных слов, а главное, я никак не могла сообразить, что значила фраза «вот для таких, как ты». Это что — оскорбление?

— О каком гостиничном бизнесе вы говорите?

— О таком, — ответил водитель.

И тут до меня дошло, за кого меня принял этот уважаемый господин. Вот только я еще с трудом улавливала связь между этим делом и гостиничным бизнесом.

— А вы что же, так хорошо знакомы с тем, что происходит в гостинице «Околица»? — спросила я, чтобы поддержать неожиданно заинтересовавший меня разговор.

— Только понаслышке, — хмыкнул мой попутчик и нажал на тормоза. — Приехали, — оповестил он.

— Спасибо, — я уже собралась привычным жестом расстегнуть сумочку и извлечь из кошелька несколько купюр, долженствующих поддержать в душе некормленого водителя идею о том, что ближнему нужно помогать, и только тогда заметила, что деньги, как и все остальное, в том числе сама сумочка, остались в квартире, которую я только что покинула через окно.

— Да не нужно мне ничего, — махнул рукой некормленый.

— Спасибо, — промямлила я и, пока он не передумал, поспешила выбраться из салона.

«Запорожец» заскрипел и покатился по дороге. «Вот на таких машинах нынче ездят благородные люди», — с грустью подумала я, оставшись стоять одна на пустынной ночной улице. Только чуть в стороне, у игрового клуба, как всегда, толпилась кучка молодых людей. Минут пять я бестолково таращилась на них и зачем-то прислушивалась, пытаясь понять, о чем идет спор, в то время как думала совсем о другом. Из этого состояния меня вывел резкий скрежет тормозов.

— Совсем сдурела! — заорал водитель, высовываясь из окошка белой «Волги».

Я растерянно осмотрелась по сторонам и сообразила, что, выйдя из «Запорожца», осталась стоять на дороге и меня только что чуть не сбила машина.

— Проходи скорей, чего уставилась? — рявкнул водитель «Волги».

— Вот черт, — пробормотала я, перебегая на другую сторону улицы и слыша, как мне вслед продолжают нестись проклятия.

— Ненормальная! — выкрикнул напоследок водитель.

«Веселый же сегодня выдался денек, — размышляла я, медленно ковыляя к стеклянным дверям гостиницы. — Начала я его претенденткой на должность модели в модной студии „Лолита“, продолжала воровкой и девушкой легкого поведения, а закончила просто ненормальной».

В гостинице меня ждал приятный сюрприз — консьерж с душевной фамилией Зверьков, или просто Макс, как он всем представлялся, был на боевом посту — возле искусственной пальмы. Он улыбался и искрился добродушием, однако встреча с двумя «шкафчиками» напрочь отбила у меня охоту строить кому-то глазки. Я вообще старалась смотреть в пол, опустить голову пониже и надеялась на то, что мне удастся миновать холл, оставшись незамеченной.

Не замеченной я не осталась, и не только Максом.

— Добрый вечер, Татьяна Александровна, — громко сказал он, и это услышал Кирилл Степанович, до этого мирно беседовавший с каким-то толстым дядей и его юной спутницей.

Услышав мое имя, администратор тут же обернулся, а я юркнула за искусственную пальму, проклиная Макса за его вежливые манеры.

Благо руководство гостиницы не поскупилось на цветочки, и при перебежках от одного растения к другому я могла видеть растерянное лицо Кирилла Степановича, пытавшегося понять, куда же я так быстро исчезла. И он-таки меня увидел, правда, когда я уже благополучно достигла лестницы, так что прощального взмаха руки он все же удостоился, после чего я моментально взбежала вверх по ступенькам.

Таким образом, самое навязчивое препятствие я миновала, и если бы еще знать наверняка, что моего бритоголового товарища нет в номере, то можно было бы сказать, что сегодняшний день закончился просто прекрасно.

Я машинально взглянула на часы — было только начало двенадцатого. В принципе, у меня еще имелся шанс первой занять кровать, а в распоряжении бритоголового, как и прошлой ночью, оставить кресла. Но дело было не только в распределении спальных мест — уж больно не хотелось, чтобы сосед по номеру видел меня в таком убогом состоянии. Этот человек и без того думает обо мне не слишком хорошо, потому не стоит усугублять и без того не слишком высокое мнение о самой себе.