6) политзаключенные;

7) контакты между людьми;

8) право на справедливый суд;

9) социально-экономические права, подтвержденные Всеобщей декларацией прав человека и международными пактами о гражданских и политических правах, одобренных Советским Союзом;

10) предложения МХГ Белградской и Мадридской конференциям по улучшению контроля за выполнением гуманитарных статей Заключительного Акта.

В 1977-1978 гг. в Москве действовали, кроме МХГ, Христианский комитет защиты прав верующих (см. главу «Православные») и Рабочая комиссия по расследованию использования психиатрии в политических целях. Ее основатели: Александр Подрабинек, Вячеслав Бахмин, Ирина Каплун, Феликс Серебров и Джема Квачевская. От МХГ в Комиссию вошел Петр Григоренко, консультантом по юридическим вопросам стала адвокат Софья Каллистратова, по вопросам психиатрии - врач Московской областной психбольницы Александр Волошанович (его имя некоторое время держалось в тайне). Рабочая комиссия действовала до февраля 1981 г., когда был арестован ее последний участник, т.е. 4 года. За это время крохотная группа подготовила 24 объемистых информационных бюллетеня (они выходили не реже чем раз в два месяца). [251] Просматривая эти бюллетени, трудно понять, как могли несколько человек, к тому же работающих, свернуть такую глыбу. При полном отсутствии доступа к официальным источникам информации они составили картотеку политзаключенных, содержащихся в психиатрических больницах, собрали информацию о десятках прежде никому не известных жертв психиатрических репрессий и уточнили данные о прежде известных. Всех известных им узников психбольниц держали под постоянным контролем: кто чем болеет, какие у кого нужды, кто куда переведен и т.д., сообщая об этом в своем бюллетене. Рабочая комиссия наладила материальную помощь своим подопечным и нуждающимся семьям. Члены комиссии составили списки врачей-психиатров и руководителей спецпсихбольниц и обычных, в которых есть политзаключенные. Они написали сотни писем этим врачам и администраторам, добиваясь отмены губительных методов лечения и жестокого обращения. Члены Рабочей комиссии десятки раз обращались в соответствующие советские учреждения с требованием освобождения здоровых людей, а также к западной общественности, стимулируя ее добиваться того же. Используя отпуски на работе, члены Рабочей комиссии ездили навещать особо нуждающихся в помощи узников психбольниц в самые отдаленные уголки.

Участникам рабочей комиссии по психиатрии не однажды выпало редкое для правозащитников счастье - обнять тех, кого удалось вырвать из неволи. Создание Рабочей комиссии было непосредственным откликом на усиление психиатрических репрессий в конце 1976 г. Тогда были почти одновременно госпитализированы несколько бывших узников психбольниц, продолжавших после освобождения прежнюю деятельность, - Владимир Борисов из Ленинграда, Петр Старчик в Москве, Эдуард Федотов и Александр Аргентов в Подмосковье. Только что созданная Рабочая комиссия занялась этими случаями - и все эти люди были через короткие сроки освобождены. [252] Рабочая комиссия вызволила из психбольницы журналиста Михаила Копысова, жителя маленького городка Бобров Воронежской области. Злоупотребления психиатрией в такой глубинке до создания Рабочей комиссии проходили обычно незамеченными. Рабочая комиссия узнала о судьбе Копысова, предала огласке полученную информацию - и Копысов обрел свободу. [253] За Юрия Белова, который провел в психбольницах 7 лет, Рабочая комиссия сражалась 2 года - и добилась его освобождения. [254]

Необычайная для советских условий эффективность Рабочей комиссии по психиатрии объясняется прежде всего тем, что деятельность ее была продолжением двадцатилетних усилий многих людей - сначала одиночек, вроде С.П. Писарева, а затем всего правозащитного движения. Подвиг Буковского, передавшего на Запад истории болезни шести заточенных в психбольницы инакомыслящих (см. стр. 230-231), оказался не напрасным. Хотя международный съезд психиатров в Мехико отказался рассматривать эти документы, на Западе нашлись люди, изучившие их. Они убедились, что в СССР действительно используют психиатрию в политических целях. Дополнительные подтверждения появились, когда эмигрировали несколько диссидентов - бывших узников психбольниц. Они были обследованы специалистами и признаны здоровыми. Таким образом, в 1977 г., к началу работы Рабочей комиссии по психиатрии, на Западе уже действовали несколько общественных организаций, целью которых было прекращение психиатрических репрессий в СССР. [255] Международный съезд психиатров, собравшийся в 1977 г. в Гонолулу, с полным доверием рассмотрел свидетельства, присланные Рабочей комиссией, вынес резолюцию, осуждавшую Советский Союз. [256] Постоянная и активная поддержка западной общественности очень способствовала успехам Рабочей комиссии по психиатрии.

Но, конечно, успехи комиссии по психиатрии объясняются не только этим, но и чрезвычайной добросовестностью работы ее участников - документы Рабочей комиссии, как и МХГ и более ранних правозащитных ассоциаций правозащитников, безупречны в юридическом, а также в медицинском отношении.

Основной тезис Рабочей комиссии: мы не утверждаем, что все принудительно помещенные в психбольницы по политическим мотивам здоровы, среди них есть и больные люди, но и по отношению к ним тоже следует соблюдать законы и не допускать жестокостей.

Репрессии против Рабочей комиссии начались в 1978 г. В мае был арестован А. Подрабинек. Его осудили за его книгу «Карательная медицина» - о злоупотреблениях в советской психиатрии. [257] После ареста Подрабинека в Комиссию вошли Леонард Терновский и Ирина Гривнина. [258]

В августе 1978 г., на пресс-конференции иностранных корреспондентов было раскрыто имя психиатра-консультанта Рабочей комиссии. Александр Волошанович сообщил, что он провел 27 экспертиз людей, подвергавшихся ранее помещению в психиатрические больницы по политическим мотивам, и ни в одном случае не нашел медицинских оснований для госпитализации и лечения. [259]

Видимо, опасаясь международного скандала, пленум правления Всесоюзного общества невропатологов и психиатров в октябре 1978 г. образовал комиссию для расследования случаев, указанных Волошановичем на пресс-конференции. Несколько человек были освобождены, но против Волошановича начались преследования, и он вынужден был эмигрировать. [260]

С момента эмиграции Волошановича (февраль 1980 г.) консультантом Рабочей комиссии стал харьковский психиатр Анатолий Корягин.

В феврале 1980 г. был арестован Бахмин, в апреле - Терновский, в сентябре - Гривнина, в январе 1981 г.
– Серебров. [261] Всех их судили за «клевету», лишь Сереброва - по статье об антисоветской агитации и пропаганде. [262]

В феврале 1981 г. был арестован А. Корягин после того, как провел экспертизу борца за права рабочих Алексея Никитина (см. главу «Движение за социально-экономические права»), нашел его здоровым и передал свое заключение иностранным корреспондентам. А. Корягина приговорили к 7 годам лагеря строгого режима и 5 годам ссылки. [263] Он был последним находившимся на свободе членом Рабочей комиссии.

В течение 1978-1979 гг. в Москве появилось несколько новых независимых ассоциаций. В отличие от МХГ, занимавшейся всем комплексом прав человека, их можно назвать специализированными в том же смысле, что и Христианский комитет защиты прав верующих, и Рабочую комиссию: их целью была защита определенной группы граждан или какого-то одного (или нескольких) конкретных гражданских прав. Это Инициативная группа защиты прав инвалидов в СССР (была объявлена в марте 1978 г.), Свободный профсоюз (февраль 1978 г.) и после его почти немедленного разгрома - Свободное межпрофессиональное объединение трудящихся - СМОТ. 8