Шрифт:
– Какую обезьяну? – в изумлении переспросил Дидро. – Какую обезьяну?
– Говорящую обезьяну с Мадагаскара, – пояснила царица, поднимаясь, – а до той поры больше ни слова о любви. Прощайте, мой дорогой Дидро.
С этими словами императрица выпорхнула из комнаты и, словно наказанного школяра, оставила ошарашенного философа стоять на коленях.
– Я в отчаянии, – жаловался Дидро княгине Дашковой, которая, улыбаясь, сидела за туалетным столиком и занималась прической.
– Почему? Ведь императрица вас любит, – возразила княгиня, миловидная, в белом утреннем неглиже и отделанной белыми кружевами пуховой накидке походившая на ребенка.
– Но она не верит в мою любовь!
– В вашу любовь? – спросила Дашкова. – Да вы в нее и сами не верите.
– Кто вам сказал?..
– Вы сами, – воскликнула Дашкова, – разве еще недавно вы искренне не клялись мне в том, что любите и боготворите только меня?
– Да, конечно, – промямлил, несколько смешавшись, философ, – еще недавно… Но сейчас, знаете ли… сейчас…
– Сейчас вы любите императрицу?
– Неистово.
– Вот и замечательно. Итак, что ж вам еще нужно?
– Императрица требует доказательств того, что я действительно люблю ее, и каких, вообразите себе, доказательств!
– Это вполне естественно.
– Она не желает поверить в мою любовь до тех пор, пока я не… Вы только представьте себе, принцесса… пока я не добуду ей «говорящую обезьяну».
– Ну, тогда отправляйтесь, с богом, на Мадагаскар, – рассудила Дашкова.
– Мадагаскар далековато, – возопил влюбленный философ, – и я совсем не уверен, что найду там хоть одну говорящую обезьяну.
– Не уверены?
– Я полагаю, что их вообще нет, – воскликнул Дидро с горечью, – мне, во всяком случае, еще ни одной не попадалось.
– Тогда мне жаль вас, дорогой Дидро, – резюмировала княгиня с ехидным сочувствием, – но я знаю императрицу, она не угомонится до тех пор, пока не будет иметь обезьяну. Только за руку с этой обезьяной вы сможете взойти на российский престол, только с ней завоевать сердце Екатерины.
– Я лишу себя жизни!
– Какая потеря для науки!
– Да, а что же мне еще остается делать?
Дашкова подперла грациозной рукой лукавую головку и задумалась, затем улыбка озарила ее лицо: «Бесценная идея, – проговорила она про себя, – и что самое ценное, ею я одурачу всех, даже императрицу».
– Друг мой, – вслед за этим обратилась она к философу, – если бы я была Дидро, то именно безысходность своего положения я обратила бы в преимущество.
– Но как? Вы только подскажите мне, как?
– Говорящей обезьяны, – продолжала Дашкова, – между нами мы ведь можем в этом признаться, не существует.
– Точно, не существует, – неопровержимо признал теперь Дидро.
– Однако императрица во что бы то ни стало требует ее в качестве доказательства любви к ней.
– Именно.
– Ну, дорогой мой Дидро, – с пафосом произнесла княгиня, – даже если вы не в состоянии доставить сюда обезьяну, то в ваших руках все-таки остается возможность представить императрице более убедительное доказательство своей любви, которое всенепременно ее взволнует.
– Я весь внимание.
– Подарите ей самого себя в качестве говорящей обезьяны.
– Я?.. Себя?.. В качестве обезьяны? – изумился парижский философ.
– Да, вы! – решительно заявила княгиня. – Вы уедете под предлогом исполнения императрицыного желания, затем велите зашить себя в шкуру обезьяны и через посвященного слугу дар будет преподнесен царице.
– Великолепная идея, – закричал Дидро, – принцесса, я хотел бы расцеловать вас за эту идею! – и, несмотря на крики и сопротивления маленькой Дашковой, он прижал ее к своей груди и от души крепко расцеловал.
Вечером при дворе только и разговоров было, что о внезапном отъезде Дидро на Мадагаскар за «говорящей обезьяной».
Несколько недель спустя после отъезда Дидро княгине Дашковой на имя президента Петербургской Академии наук было вручено через французского зоолога послание следующего содержания:
«Высокочтимая и глубокоуважаемая!
Известие о докладе и гениальной теории, выдвинутой нашим великим Дидро, быстро достигло его отечества. Но одновременно, к нашему огорчению, дошел также слух, что некий Лажечников, вероятно являющийся превосходным изготовителем звериных чучел, подверг эту теорию сомнению.
Мы спешим представить в Ваше распоряжение те доказательства, которые могут внести ясность в решение этого вопроса, и с глубоким почтением пересылаем Вам в качестве верноподданнического подарка для Их Величества, императрицы всея Руси Екатерины Второй экземпляр говорящей обезьяны с острова Мадагаскар.
Зоологическое общество в Париже».Княгиня Дашкова никогда и слухом не слыхивала о парижском зоологическом обществе, однако мгновенно сообразила, что письмо выдумано Дидро, да и податель оного признался, что является никем иным, как простым учителем французского языка, которого Дидро раздобыл в Ревеле для своей комедии.
– И где же сейчас обезьяна?.. То есть, я хотела сказать, господин Дидро? – поинтересовалась княгиня.
– В гостинице «Око Господне», в которой мы остановились.
– Хорошо, скажите господину Дидро, что я сама заеду за ним в карете.