Опытному волшебнику не впервой вершить чудеса. Однако именно это дело оставило в его душе чувство глубокого удовлетворения.
Наступила и миновала полночь. Принцесса дремала над книгой заклинаний. Спот что-то делал в подвале, оттуда время от времени слышался приглушенный стук, лязг и звяканье. Кедригерн боролся с усталостью, досматривая последние страницы захватывающей кровопролитной хроники. Вокруг дома и внутри - за исключением каких-то хозяйственных занятий Спота и шелеста переворачиваемых страниц вперемежку со сдавленными зевками Кедригерна - было тихо. Внезапно в дверь трижды постучали, и Кедригерн сразу очнулся. Стук был не властным, но мягким, почти тайным. Кедригерн подождал минуту, прислушиваясь. Стук повторился, не громче, чем раньше, но на этот раз дважды: три быстрых удара, перерыв, потом еще три.
Большая голова Спота появилась в дверном проеме на уровне коленей Кедригерна.
– Что там?
– тихо спросил он.
– Молодчина, Спот, - сказал волшебник, поднимаясь.
– Пойду открою. Будь поблизости. На всякий случай.
– Да, - прошептал тролль-домовой.
Не было слышно ни тяжелых шагов, ни хлопанья крыльев, скорее всего, стучался простой смертный. Но не слышалось и стука копыт, - а какой простой смертный полезет на гору Безмолвного Грома в глухую полночь? Вор или убийца не стал бы стучать; заблудившийся путник колотил бы в дверь со всей мочи и вдобавок кричал от ужаса; друг стучался бы уверенной рукой. Кедригерн, оставив уютное местечко у камина и тихонько двигаясь к двери, раздумывал над этой загадкой, но не мог решить ее. Единственное, что можно было сделать, - это открыть дверь и установить личность посетителя. Он произнес короткое заклинание, чтобы обезопасить себя, дом и все, что в нем находилось. Этого да еще внушительной силы домового, по его мнению, должно было хватить для защиты.
Показав Споту удобное место, где можно затаиться, Кедригерн отодвинул задвижку и распахнул дверь. Он никого не увидел. Самым властным голосом он приказал:
– Кто стучал? Отвечай, или я закрою дверь.
– Магистр Кедригерн?
– прозвучал тихий голос совсем рядом.
– Да, я Кедригерн. Кто говорит?
– Посланник от Тарпаша, короля долины Дурных Предчувствий. Я пришел по неотложному делу, - ответил голос.
– Где ты?
– спросил Кедригерн. Ночь была облачной. Он не различал ничего, кроме неясной линии верхушек деревьев, черных на фоне темного неба.
– Здесь, - прошептал посланник.
– Ты невидим?
– Я в маске и плаще. Копыта моей лошади обернуты войлоком. У меня самое срочное и самое тайное поручение.
Кедригерн поднес к глазам медальон и посмотрел сквозь Прорезь Истинного Видения. Он увидел очертания человеческой фигуры, гибкой, но крепкой, с головы до ног одетой в черное. Кедригерн вздохнул с облегчением. Во всем этом не было никакой магии, просто типичное королевское высокомерие. С королями всегда так: из-за занозы в королевском мизинце все на много миль вокруг должны бросить свои дела и оплакивать пораненный палец Его Величества. Кедригерн жестом пригласил пришельца войти.
Фигура не пошевелилась.
– Вы действительно волшебник? Я буду разговаривать только с волшебником Кедригерном.
– Я сказал тебе, кто я. Что мне сделать, чтобы ты поверил? Может, обратить в жабу?
– Нет-нет, не надо! Я вам верю. Это просто потому… Ну, вы не похожи на волшебника, - сказал посланник.
Кедригерн вздохнул. Он слышал это от всех, включая Принцессу, и уже смирился, но нельзя сказать, чтобы это ему нравилось. У него не было длинной белой бороды, он одевался в обычную домотканую тунику и брюки, в удобные, разношенные сапоги и совершенно не выглядел на свои сто семьдесят лет. Он не казался молодым, разве что когда смеялся, но и не выглядел старым, если не погружался глубоко в воспоминания. Он был похож на купца, ученого, слугу знатного человека, возможно, на ювелира или резчика, наносящего тонкую гравировку на слоновий бивень. Он был похож на кого угодно, но не на волшебника, и его это устраивало, поскольку упрощало жизнь.
– Я волшебник Кедригерн, - сказал он медленно и отчетливо.
– Поверь мне на слово или уходи от моей двери.
– Я верю вам, магистр Кедригерн! Действительно верю! Кедригерн, недовольно бормоча что-то себе под нос, вошел в дом
и махнул Споту рукой в знак того, что его вмешательство не требуется. Тролль вернулся в подвал заканчивать свои труды.
– Ну же, входи, - сказал волшебник.
Оказавшись в доме, посланник снял плащ и широкополую шляпу. Он был в маске, закрывавшей лицо, но оставлявшей открытой его золотисто-рыжую бороду. Говорил он мягким тоном, с интонациями образованного человека.
– Я буду краток, магистр Кедригерн: король тяжело болен. Помочь ему может только волшебник.
– Что это было? Проклятие? Чары? Он открыл что-то, что нельзя было открывать? Рассердил ведьму? Обидел фею?
– Подробности неясны, но даже то немногое, что я знаю, я не должен говорить.
– В таком случае, откуда ты знаешь, что король Тарпаш нуждается в помощи волшебника, а не доктора?
– Королевский доктор был приглашен немедленно. Он осмотрел Его Величество и заявил, что только волшебник или алхимик могут…
– Алхимик?
– вскричал Кедригерн.
– Что он пытался сделать с беднягой? Ни один алхимик не в состоянии помочь и больной крысе!
– Мы в отчаянии, магистр Кедригерн.
– Очевидно, так, если вы готовы были пригласить алхимика. У Тарпаша всегда была голова на плечах. Он бы никогда…
Сдавленное всхлипывание посланника заставило Кедригерна замолчать. Когда гость успокоился, то сказал тихо, но настойчиво:
– Королю надо помочь немедленно. Если он не выздоровеет, то свадьба не состоится!