– Ну посмотрел.

– Фамилии задержанных в протоколе есть?

– Нету у нас ничего, нету. Никаких протоколов, никаких выездов. Ничего двенадцатого июня не было.

– Ты что, шутишь, Гриб? Драка была в ресторане.

– Ничего не знаю, не было никакой драки. Нет ни протоколов, ни записей в журнале у дежурного.

– Серьезно, Гриб?

– А чего мне врать? Если б что-нибудь было, сказал бы. Вы меня и так достали. Если начальство узнает, меня из органов попрут.

– А что – до майора мечтаешь дослужиться? – насмешливо поинтересовался молодой человек, бывший сослуживец сержанта Грибанова.

– А хоть бы и до майора, – хмуро ответил тот. – Вон Турченко, сидит в отдельном кабинете, на работу и с работы его служебная машина возит, и не какая-нибудь, а «Волга». Сам подполковник Сапронов, наш начальник, за руку с ним здоровается, у себя в кабинете совещается.

– Большой человек?

– Кому как, – уклончиво сказал Грибанов, – мне до него еще прыгать и прыгать.

– Ну, прыгай, Гриб, может, к старости звездочку на погонах заработаешь прыжками в высоту.

– А вы чем лучше? – обозлился Грибанов. – Тоже мне – охранная ассоциация, витязи выискались.

– Ладно, Гриб, не шуми. Спасибо за помощь.

Смеясь, молодые люди спустились по крыльцу и сели в белые «Жигули». Сержант Грибанов проводил их злым взглядом, потом сплюнул на мокрую цементную плиту.

– Сами, бля, тоже какие-нибудь «шестерки», а навоображали, сыщики хреновы.

Юный парнишка с крепкими бицепсами и рельефной грудной мускулатурой, покраснев от натуги, выжимал штангу. Он лежал на узком топчане, держа тяжелый снаряд над грудью.

Закончив упражнение, он аккуратно положил штангу на металлические стойки и встал с тренажера. Он наклонился, расслабляя руки, сделал несколько глубоких вдохов и выдохов.

За стенами тренажерного зала, а по-простому – качалки, равномерно шумел дождь. Если бы не плохая погода, то лучше было бы отправиться на берег лесного озера, посидеть за шашлыками. Но с неба льет, словно бог – без штанов.

Двое молодых людей вошли в тренажерный зал, обвели внимательными взглядами будущих мастеров бодибилдинга и просто любителей покачаться, потом обратились с каким-то вопросом к проходившему мимо плечистому крепышу.

Тот махнул рукой, показывая на молодого человека, только что занимавшегося со штангой.

– Ты Ананьев? – спросили они, подойдя к парню, и, получив утвердительный ответ, предложили выйти в коридор перекинуться парой слов.

Парень, накинув на плечи майку, вышел из тренажерного зала.

– Мы работаем в ассоциации «Витязь». Слыхал о такой? Твой шеф в службе охраны ресторана «Маленький принц» рассказал нам, где мы можем тебя найти.

– Че надо? – хмуро спросил Ананьев.

– Слушай, Володя, – тебя, кажется, так зовут? Говорят, что ты последним видел одного человека, который нас очень интересует.

– Какого человека?

– Григорьева.

– Не знаю такого.

Ананьев направился было в зал, недвусмысленно давая понять, что разговор закончен. Но один из гостей решительно преградил ему путь.

– Погоди, Вова, не торопись.

– Ну что еще? – недовольно сказал Ананьев. – Не знаю никакого Григорьева, никогда не слышал такой фамилии. Некогда мне с вами базлы гонять.

– Спокойно, Вова, еще успеешь покачаться. – Голос собеседника приобрел звенящий оттенок, а его рука незаметно скользнула за пояс.

Ананьев почувствовал, как что-то круглое и холодное уперлось ему в живот. Опустив глаза, он увидел ствол «макарова».

– Давай-ка, тихо повернись и топай вон туда, за угол. Поговорим без свидетелей.

Набычившись, Ананьев развернулся и под дулом пистолета зашагал по коридору. Едва он свернул за угол, как один из гостей схватил его за горло и прижал к стене. Второй сунул пистолет под ребра.

– Слушай, жлоб, мы же не в цацки играемся. Давай выкладывай, что знаешь.

– Да я, – прохрипел Ананьев, – я ж сказал…

– Ты все еще не понял?

Раздался щелчок передергиваемого затвора.

– Ты дежурил на входе, когда Порожняк в последний раз был в вашем ресторане.

– Да не видел я этих ментов. Не видел…

– Каких ментов? – пистолетный ствол плотнее уперся в бок Ананьеву. – Смотри, могу случайно и на курок нажать. Я контуженый. Документ могу показать.

– Этот… Порожняк… вы ж про него спрашиваете?

– Про него, про него.

– Я только видел, как он в сортир пошел, ну, там, у нас, на первом этаже, – Ананьев то и дело облизывал губы. – Он с этим был… со своей «шестеркой». Я не знаю, как его зовут. Потом я это… отошел… А когда вернулся, его уже не было. Я только в окно это… ментовскую машину видел.