«Рассиживаться нечего». Бондарев обыскал часового.

Добыча показалась ему бедной в сравнении с бутылкой воды: автомат, кустарного производства нож с длинным широким лезвием, более пригодный для нарезки хлеба, чем для боя, подсумок с двумя снаряженными рожками и пара ручных гранат.

«А солнце таки клонится к закату. Боевики вряд ли задержатся здесь надолго».

Прихватив трофеи, Клим побежал к соседнему строению и скрылся за ним.

Капитан Уэллер говорил по рации уверенно, сам удивляясь тому, как ровно и спокойно звучит его голос. Хотя при этом руки его дрожали, даже пришлось не держать микрофон, как он делал это обычно, а надеть его вместе с наушниками. Уверенности в голосе ему прибавлял автомат, нацеленный на него Тариком. Иса, сверяясь с бумагой, следил, чтобы не прозвучало ни одного лишнего слова. Поэтому, когда пришлось импровизировать, отвечая на вопросы полковника, капитан старался отвечать как можно короче и каждый раз после ответа вопросительно смотрел на главаря боевиков. Тот настороженно, но одобрительно кивал.

Главное было достигнуто, у Исы появилось в запасе еще как минимум двое суток. На большее он и не рассчитывал. За две ночи можно было перевезти оружие и самых ценных заложников в надежное место, а самолет заминировать, чтобы он взорвался, когда до него доберутся американцы. Радист отключил рацию.

Омар, воспользовавшись тем, что на него перестали обращать внимание, пересел поближе к Ружане, представился.
– …Вы тоже русская?

– Из России, – расплывчато ответила женщина. – И что значит «тоже»?

– Я не понимаю, зачем американцы посадили сюда русский самолет, как он долетел почти до самого Багдада, – недоумевал журналист, – ведь русские – друзья Саддама.

– Деньги, все решают деньги, – повторила любимую фразу Брука Ружана, – и русские уже давно больше дружат с Америкой, чем с арабами.

– Вы знаете, в чем дело? – прищурил маслянистые глаза Омар.

– С журналистами нельзя быть откровенной. Во всем вы видите очередной сюжет съемки.

– Только когда наблюдаю за событиями со стороны, – улыбнулся Омар. – С момента, как очутился здесь, дал себе зарок ничего больше не снимать.

– До конца жизни?

– Надеюсь, что нет. Пока не выберусь на волю. Вы знали о человеке, который остался в самолете и убил боевика, и не выдали его? – В голосе журналиста чувствовалось неподдельное восхищение.

– Чем больше шансов на спасение, тем лучше. Он – один из них.

– Боевики говорили, что убили часть заложников. Они рыли подкоп.

– Кого именно убили, не знаете? – с испугом спросила женщина.

– Точно не знаю, я же не расспрашивал, а подслушал. Один из ваших предложил за себя богатый выкуп. Иса обрадовался.

– Значит, он жив, – проговорила Ружана, в ее голосе не чувствовалось радости.

Снаружи послышались крики. На этот раз Иса не спешил выйти сам, послал своих людей. Когда в склад внесли убитого боевика, Омар прикрыл лицо руками.

– Если он на свободе, то почему не пойдет к американцам? Они бы разнесли шайку Исы в один миг. Ждет ночи?

Ружана ничего не ответила.

Солнечный свет уже погас в отверстии металлической воронки, нависшей над бункером. Почти в полной темноте лишь изредка вспыхивала зажигалка, ее сполох озарял самые отдаленные уголки бетонного куба, а потом рдела одинокая сигарета, распространяя ароматный дым, напоминающий пленникам о свободе.

Николай лежал, закинув руки за голову, рядом с Бруком. Босс сидел, прислушиваясь к звукам, доносившимся снаружи.

– Не придут они сегодня, – сказал охранник, – ложитесь спать.

– Должны прийти, – произнес Брук, – он клюнул на деньги. Я это почувствовал сразу.

– Его деньги – это вы, а нам отсюда никуда не деться.

– Тише… – Брук вскочил, подбежал к запертым воротам, припал глазом к щели.

– Что там такое? – Николай без особой охоты сел.

– Выгружают ящики из самолета, – голос Брука дрогнул.

– Все выгружают?

– Не знаю. Пока носят ящики с автоматами в грузовик.

– Они так и не поняли, что в других ящиках, – проговорил Николай.

– Надеюсь.

Николай запрокинул голову. Вначале он подумал, что ему просто померещилось, будто кто-то ходит по крыше бункера, но вот маленький камешек чиркнул о металлическую воронку и сорвался из отверстия, упал где-то совсем рядом. Николай осторожно продвинулся вперед и, оказавшись под самым отверстием, посмотрел вверх. Решетка, а за ней одинокая звезда в небе. Вот и все, что он увидел. Еще один камешек упал из воронки. На этот раз звук падения услышали и другие.

– Что там такое? – послышался шепот из угла, хоть говорить можно было и в полный голос.

– Эй! – позвал Николай. – Кто там?

На фоне неба показался силуэт – голова, плечи.

– Это я, – послышался сверху голос Бондарева. – Тебя я узнал. А кто у вас теперь главный?

– Как всегда, босс… Брук. – Теперь и Николай узнал Бондарева.

– Где он?

– Здесь. – Подсвечивая зажигалкой, к Николаю подошел Брук, осветил свое лицо.

– Они разгружают самолет.

– Это я и без тебя знаю.