В его книге-“исповеди” большое внимание уделено фактам из жизни руководства партии. Говоря откровенно, и мне многое не нравилось в тогдашних порядках, о чём я не раз говорил и писал. Но почему же, став во главе России, он всё подвергавшееся критике не только сохранил, но и невероятно приумножил, причём в наглой, вызывающей по отношению к основной массе населения, к тому же в безвкусно-помпезной форме? В то время, когда старики умирали от голода, не получая по полгода пенсию — единственное средство к существованию, — он реконструировал кремлёвские дворцы и свою резиденцию с такой роскошью, что у президентов Франции и США, увидевших всё это, в буквальном смысле отвисла челюсть.

Надо полагать, наступит время, когда предадут огласке, во что обошлись переделка зданий, загородной резиденции, дорогостоящая мебель, мощные ограды.

По всей стране в кабинетах “супердемократической” власти царят откровенное вымогательство, взяточничество, коррупция — куда там коммунистам! Раньше-то хотя бы парткомов боялись, да и собственной совести тоже. Нынешним все дозволено, “тормоза” отсутствуют…

Роскошные дачи, бесчисленные кортежи дорогих машин, персональные яхты и самолёты, оборудованные и отделанные по личному указанию Ельцина. И сейчас, будучи на “заслуженном отдыхе” после разрушения великой державы, он летает на них в Париж, чтобы поприсутствовать на теннисном турнире… Находятся средства (не последние, конечно), чтобы снять частную виллу где-нибудь в Италии, и т. д. и т. д. Вот цена “демократии”, на которую “клюнул” наш доверчивый народ.

Можно много писать о действиях этого “скромного”, “прозревшего” коммуниста после его прихода к большой власти. Моя же задача — показать процесс формирования разрушительной оппозиции и выдвижения её лидера.

Летом 1988 года Ельцин ещё пытался вернуться в верхний эшелон партийно-государственного управления и обратился к XIX партконференции с заявлением:

“Товарищи делегаты! Щепетильный вопрос. Я хотел обратиться только по вопросу политической реабилитации меня лично после октябрьского пленума ЦК. (Шум в зале.) Если вы считаете, что время уже не позволяет, тогда всё”.

Горбачёв М. С.:

“Борис Николаевич, говори, просят. (Аплодисменты.) Я думаю, товарищи, давайте мы с дела Ельцина снимем тайну. Пусть все, что считает Борис Николаевич нужным сказать, скажет. А если у нас с вами появится необходимость, то мы тоже потом можем сказать. Пожалуйста, Борис Николаевич”.

Ельцин Б. Н.:

“Товарищи делегаты! Реабилитация через 50 лет сейчас стала привычной, и это хорошо действует на оздоровление общества. Но я лично прошу политической реабилитации всё же при жизни. Считаю этот вопрос принципиальным, уместным в свете провозглашенного в докладе и выступлениях социалистического плюрализма мнений, свободы критики, терпимости к оппоненту.

Вы знаете, что моё выступление на октябрьском Пленуме ЦК КПСС решением Пленума было признано “политически ошибочным”. Но вопросы, поднятые там, на Пленуме, неоднократно поднимались прессой, ставились коммунистами. В эти дни все эти вопросы практически звучали вот с этой трибуны и в докладе, и в выступлениях. Я считаю, что единственной моей ошибкой в выступлении было то, что я выступил не вовремя — перед 70-летием Октября.

Видимо, всем нам надо овладевать правилами политической дискуссии, терпеть мнение оппонентов, как это делал В. И. Ленин, не навешивать сразу ярлыки и не считать еретиками.

И в выступлениях на конференции, и в моём выступлении полностью нашли отражение вопросы, высказанные мною на октябрьском (1987 г.) Пленуме ЦК КПСС. Я остро переживаю случившееся и прошу конференцию отменить решение Пленума по этому вопросу. Если сочтете возможным отменить, тем самым реабилитируете меня в глазах коммунистов. И это не только личное, это будет в духе перестройки, это будет демократично и, как мне кажется, поможет ей, добавив уверенности людям.

Да, обновление общества даётся тяжело. Но сдвиги, пусть небольшие, есть, и сама жизнь заставляет нас идти только по этому пути. (Аплодисменты)”.

Однако большинство выступавших затем ораторов, думаю, не без подсказки генерального и его присных, с привычным пафосом продолжали клеймить Ельцина, и в итоге вопрос о реабилитации тихо-тихо сошёл на нет.

В качестве примера я приведу выдержки из выступления на конференции Е. Лигачева:

“Быть может, мне труднее, чем кому-либо из руководства, говорить в связи с выступлением Бориса Николаевича Ельцина. И не потому, что шла речь и обо мне. Просто пришла пора рассказать всю правду…

Нельзя молчать, потому что коммунист Ельцин встал на неправильный путь. Оказалось, что он обладает не созидательной, а разрушительной энергией. Его оценки процесса перестройки, подходов и методов работы, признанных партией, являются несостоятельными, ошибочными…

Борис Николаевич Ельцин на Пленуме ЦК обвинял Секретариат ЦК в том, что он сам насаждал в Московском горкоме партии. Замечу, что, будучи секретарём горкома партии, он не бывал на заседаниях Секретариата. Хочу сказать и другое. Трудно поверить, но, находясь в составе Политбюро, присутствуя на его заседаниях, а заседания длятся по 8-9 и 10 часов, Ельцин почти не принимал никакого участия в обсуждении жизненно важных проблем страны и в принятии решений, которых ждал весь народ. Молчал и выжидал. Чудовищно, но это факт. Разве это означает партийное товарищество? Свою задачу, смысл своей деятельности секретари ЦК, аппарат ЦК видят в оказании помощи, налаживании работы на местах…”.