Шрифт:
Где-то вдали взвыла сирена милицейской машины. Ольга инстинктивно ухватилась за руль, Кремер жестом остановил ее. Машина пронеслась по далекой улице, завывания стихли.
– У вас есть, – спросил Кремер, – какое-нибудь безопасное убежище?
– Безопасное? Ну, пожалуй… У меня есть квартира в Октябрьском районе, это на юго-восточной окраине, улица Чехова…
– Кто знает о ней?
– Никто. Я и сняла-то ее ради того, чтобы иметь такое убежище… Я говорю вам правду.
Кремер пожал плечами. Одно из двух. Либо в этой квартире его ждут симпатичные парни с не менее симпатичными пистолетами, либо… Либо не ждут. Если он совершил ошибку, то эта ошибка логически приведет его к поражению. Отступать некуда. Кремер сказал об этом Ольге. Она молча повернула ключ зажигания.
На очередном перекрестке она повернулась к нему и спросила с принужденной улыбкой:
– Как же вас все-таки зовут?
– Андрей, – сказал он.
21
Ольга появилась из кухни с подносом, на котором дымились две чашки растворимого кофе. К этому времени Кремер приканчивал третий бутерброд с ветчиной и параллельно ухитрялся курить.
Они находились в крохотной уютной гостиной двухкомнатной квартирки на третьем этаже старого дома, подъезд которого выходил на улицу, а не во двор. Кроме гостиной и кухни, тут имелись спальня, ванная и прихожая размером с холодильник. Обстановка была самая непритязательная: нехитрая мебель, телевизор устаревшей модели, простой черный телефон на столике у стены.
– До чего докатился мир, – промычал Кремер с набитым ртом. – Кофе без кофеина, безалкогольное пиво, безникотиновые сигареты. Когда изобретут безалкогольную водку, я застрелюсь.
Поставив поднос на стол, Ольга взяла чашку и села в кресло.
– Я вышла замуж за Смоленкова десять лет назад. – Она пристально разглядывала колечки пара над чашкой. – Мне было двадцать три, а он был подающим надежды актером. Я работала гримершей… Хотя у меня образование медсестры, я говорила вам?
– Говорили.
– Он тогда снимался в своем первом фильме… Я вышла за него, а не за грядущую славу. Он был замечательный. Всегда внимательный, веселый… Какие вечеринки мы устраивали!
Кремер молча кивнул.
– Потом начались неудачи, – продолжала она, – черная полоса. Наверное, он переоценил себя. Перессорился со всеми продюсерами, режиссеры отворачивались от него. Он быстро остался без работы, весь в долгах. Когда подвернулось это предложение от хабаровского театра, переехать сюда уже виделось хорошим выходом… Но здесь он связался с этими, из «Темникова».
– Вот с этого места подробнее, пожалуйста.
Она вздохнула:
– То, что называется фирмой «Темников», – просто прикрытие. На самом деле эти типы занимаются всем, чем угодно, лишь бы незаконным, но главный их бизнес – наркотики. Они сделали меня курьером, я возила наркотики… Я ненавидела Смоленкова и мечтала избавиться от него, но что я могла сделать? Он превратился в настоящее чудовище. Он убил мою собаку… Однажды я прямо сказала им, что ухожу. Смоленков избил меня плетью в присутствии своих дружков и пригрозил убить. Я знала, что он не шутит. Бежать было некуда. У меня не было денег. Я хотела украсть деньги Смоленкова, но он жил где-то в другом месте, а я оставалась одна в том доме… А потом эта история с контейнерами. Кто-то сообщил им, что фирма «Восток-Дельта» получает ценный груз. Они арендовали склад рядом со складом «Дельты», чтобы следить, и…
Кремер поднял руку:
– Минуточку, Ольга…
– Называйте меня Оля, если хотите.
– Хорошо… Оля. – Кремер поднялся, подошел к окну, окинул взглядом тесный дворик с чахлыми деревцами. – Вы не возражаете, если мы устроим нечто вроде неформального допроса?
– Конечно, нет. Спрашивайте.
– Скажите, кто именно сообщил о грузе и времени его прибытия?
– Я не знаю. Они не посвящали меня в подробности.
– Да, конечно. Но вы могли что-то заметить, услышать… Какое у вас создалось впечатление? Информация исходила из Москвы или ее источник был где-то в окружении Григорьева… Директора «Дельты»?
– Не знаю… И не догадываюсь.
– Гм… Ну ладно, дальше.
– Они наняли Медникова…
– Стоп. Кто такой Медников?
– Да черт его знает, проходимец какой-то. Фамилия его, конечно, не Медников, но как – я не знаю. Они перестраховывались, не хотели действовать сами. Медникова они наняли через меня, то есть я вела переговоры, и я оставалась в доме… В том проклятом доме для связи. Перед прибытием груза Медников должен был остановиться в той же гостинице, где останавливался сотрудник «Дельты», познакомиться с ним, выяснить детали. Потом, уже на обратном пути из аэропорта, Медников как-то заманил его или силой заставил… Он убил его в доме, спрятал труп в подвале. Потом Медников отогнал фургон на склад, я передала приказ.
– А там, возле дома, он из фургона ничего не выгружал? И ни с кем не встречался?
– Не знаю. Как будто нет. Я не видела. Я… Я была…
– Да, понимаю…
– В тот же день позже они привезли в дом и директора… Григорьева. Сами, уже без Медникова. Они убили и его…
– Так, понятно. Трупы спрятаны в подвале, в холодильнике. Почему там? Почему они сразу не избавились от трупов?
– Они не хотели рисковать, вывозить их. Ждали, пока уляжется.
– А каково вообще назначение подвала? Что там обычно прятали? Наркотики?