Шрифт:
Ее спаситель сделал шаг назад, и Гинни вдруг осознала, что он держал ее в объятиях чересчур долго и прижимал к себе чересчур крепко. Но все равно ей было покойно и уютно на его крепкой теплой груди, и казалось, что он отпустил ее слишком рано.
Однако, подняв глаза и увидев заплатанную рубаху из грубого полотна, она поняла, что ее спас вовсе не Ланс и не другой подходящий кавалер. Перед ней, глядя горящими глазами ей в лицо, стоял тот самый «пират».
Вблизи он показался ей еще опаснее, чем издали.
Он велел мальчишкам убираться, и Гинни не удивилась тому, что они беспрекословно его послушались. Увидев такую оскаленную физиономию, она тоже, наверное, убралась бы подобру-поздорову, бурча возражения под нос, как делали мальчишки. Когда мальчишки оказались за пределами слышимости, «пират» обратил лицо к Гинни. Удивительно, сколько разных чувств может выражать одна и та же физиономия, подумала она. Тут был и гнев, и подозрение, и негодование. Гинни в страхе попятилась.
Но тут у нее за спиной раздался голос:
– Гиневра Элизабет Маклауд, это ты?
Сердце Гинни подпрыгнуло от радости. Она повернулась на знакомый голос. Это был Ланс Бафорд, ее отважный и преданный Ланцелот, который опять пришел ей на помощь в трудную минуту.
Появление Ланса не произвело на «пирата» особого впечатления. Он посмотрел на них обоих с плохо скрытым презрением. Стараясь забыть о том впечатлении, которое он на нее поначалу произвел, Гинни бросилась к Лансу.
Тот обнял ее так осторожно и нежно, словно она была слишком хрупким созданием, чтобы ее можно было сжать в объятиях.
– Что это с тобой? – смеясь, спросил он. – Ты и вправду так рада меня видеть?
– Ланс, ты и не представляешь, что мне пришлось вытерпеть. Стою тут одна, безо всякой защиты, а ко мне пристают незнакомые люди.
Ланс замер, и, взглянув ему в лицо, Гинни увидела, что он смотрит на незнакомца гневным взглядом. Господи, еще не хватало, чтобы он из-за нее подрался на дуэли, пролил кровь в дурацкой попытке защитить ее честь.
– Нет-нет, не он, – торопливо сказала она и показала на удаляющихся мальчишек. – Вон те хулиганы. Это они ко мне приставали.
– Разрешите не согласиться, – сказал незнакомец густым басом. – Мне показалось, что это вы к ним приставали.
Ланс опять нахмурился и отодвинул Гинни в сторону.
– Если мисс Маклауд утверждает, что она была пострадавшей стороной, я не могу ей не верить.
– He можете?
– Конечно, нет. Настоящий джентльмен всегда верит даме.
– Возможно, – сказал незнакомец с саркастической улыбкой. – Но, поскольку меня еще ни разу не обвинили в том, что я джентльмен, мне позволительно говорить правду.
Ланс положил руку на бедро, словно берясь за рукоятку меча. Этот жест он часто делал, когда они играли в рыцарей Круглого стола. Гинни испугалась, что чувство чести может завести его слишком далеко, и тронула его рукой.
– Ланс, пожалуйста, не устраивай сцены. Ланс с явным усилием взял себя в руки.
– Я не желаю устраивать публичную перебранку, – холодно проговорил он. – Мне по крайней мере не хочется подвергать мисс Маклауд новым неприятностям.
– Разумеется. Даму надо щадить.
Гинни удивило и почему-то обеспокоило, с какой горечью сказал это незнакомец.
– Ланс, пойдем, – попросила она.
Он предложил ей руку, и она с радостью положила на нее свою. Какое счастье! Сейчас ее отсюда увезут. Однако когда они подошли к карете, Гинни не удержалась и оглянулась.
Незнакомец нагло ей улыбнулся, словно он и не сомневался, что она оглянется. Он все еще стоял на том же месте, скрестив на груди руки и глядя на нее холодным оценивающим взглядом, от которого у нее возникло чувство, будто у нее что-то не в порядке с одеждой.
Гинни крепче взялась за руку Ланса и устремила взгляд вперед, решив, что не позволит этому ужасному человеку испортить ей радостную минуту возвращения домой. Она забудет и про него, и про вызов, который она прочитала в его темных глазах. Теперь она дома и рядом с ней Ланс Бафорд.
Гинни посмотрела на него, и его красота успокоила ей душу. Это был все тот же человек, которого она всегда любила, та же золотистая голова и начищенные до блеска сапоги, тот же герой, который фигурировал во всех ее грезах. Теперь же, когда она стала взрослой, Гиневра и Ланцелот будут править в Розленде, соединившись до конца своих дней.