— Понятно. — Эш посмотрел на ребенка. — Странно, но несмотря на то что я никогда не считал его своим, мне небезразлична его судьба. Пожалуй, я спрошу молодого человека, не нужна ли ему работа, — этот малый кажется мне надежным и предприимчивым.

Дженива не выдержала и улыбнулась ему:

— Это доброе дело. Но может быть, они хотят вернуться в Ирландию?

— Что ж, полагаю, я мог бы помочь им устроиться и там. Надо же мне как-то расплачиваться за свои грехи…

Он смотрел на нее, как будто подыскивал слова. Новых извинений она бы не выдержала и поэтому отступила в сторону.

— Я мешаю тебе пройти, но там такой шум.

— Я так и понял. Дженни…

Неожиданно во входную дверь громко постучали.

— Господи, — сказал Эш, поворачиваясь, — неужели нашествие?

— Не забывай, слуг в доме нет. — Дженива передала ему ребенка. — Подержи, а я открою.

Однако не успела она сделать и нескольких шагов, как ее опередил лорд Родгар:

— Позвольте мне.

Он распахнул дверь — за ней стоял человек в тяжелом плаще с капюшоном. Он тут же отступил в сторону, и они увидели маленькую женщину в синей, отороченной мехом накидке.

— Бабушка, — произнес явно растерявшийся Родгар. — Какой приятный сюрприз!

— Прочь с дороги! — Старая маркиза шагнула вперед. — Где мой внук? — Она застыла на месте. — О Боже, Эшарт, в какую историю ты опять вляпался?

Дженива бросилась к Эшу и выхватила из его рук ребенка.

— Это не его, это мой!

Она сразу поняла, что сказала не то, но не захотела усугублять ситуацию. У нее создалось впечатление, что если бы вдовствующая маркиза Эшарт была вооружена пушкой, она бы выстрелила.

Почтенная леди, однако, ничем не походила на бога Локи — это была маленькая, кругленькая старушка с мягкими седыми локонами, выбивавшимися из-под кружевного чепчика, поверх которого красовалась элегантная треуголка мужского фасона. Ярко-голубые ленты чепца были завязаны под двойным подбородком.

Глаза маркизы, когда она уставилась на Эша, грозно сверкали.

— Что ты здесь делаешь? Ты сведешь меня в могилу!

Из комнат начали выходить люди, чтобы посмотреть, что здесь происходит, и Джениве вдруг захотелось заткнуть рот этой несносной старухе.

Однако Эш, казалось, чувствовал себя достаточно уверенно.

— Праздную, бабушка. — Он наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку. — Веселого Рождества.

Она оттолкнула его:

— Хватит болтать. Мы уходим.

— Мы — это по-королевски означает я?

Маркиза посмотрела на него, и Дженива удивилась тому, что из ее рта не вырвалось пламя.

— Почему бы не остаться? — вкрадчиво спросил Эш. — Нам есть о чем поговорить.

Неужели он намерен переубедить ее здесь, перед всеми собравшимися в доме Маллоренами? Дженива с трудом подавила желание вмешаться.

Разумеется, леди Эшарт не желала ничего слушать.

— Я не осталась бы в этом доме, даже будь он единственным во всей Англии!

— О Боже, прекратите наконец ваши глупости! — раздался за спиной Дженивы сердитый голос, и, повернувшись, она увидела леди Каллиопу — ее, осторожно спускаясь по лестнице, несли в кресле слуги. Голову почтенной женщины, как всегда, венчал чудовищный рыжий парик. Это было величественное зрелище.

— Ты приехала сюда, София, со своими слугами как раз вовремя, чтобы они успели повеселиться на пирушке внизу, чего эти люди, конечно, заслужили, если ты тащила их через три графства, да к тому же в Рождество.

— Это правда, — сказала Талия, появляясь с веером карт в руке. — Стыдно убегать! Ругаться тоже стыдно, ибо, как говорит Дженива, если вообще кто-то и был виноват, так они все уже умерли.

— Зато ты, моя дорогая, всегда была дурой, дурой и осталась. И кто такая эта особа, к чьим советам я должна прислушаться?

— Моя будущая жена. — Эш взял руку Дженивы, показывая обручальное кольцо.

Если бы ее не связывал ребенок, Дженива ударила бы его так, что он свалился бы с ног.

— Что? — воскликнула маркиза, и Дженива поняла, почему самые разные люди отступали перед ней. — Где-то здесь должна находиться девица Миддлтон. — Маркиза окинула взглядом холл. — И где же она?

— Я здесь! — Дамарис Миддлтон быстро выступила вперед и присела перед старой леди. — И я так рада, что вы приехали, леди Эшарт! Я уж не знала что и делать. — Она повернулась к Эшу и Джениве, и ее глаза торжествующе сверкнули. — Как вам известно, миледи, маркиз Эшарт уже помолвлен со мной.

В наступившей тишине вдруг стали слышны доносившиеся из Гобеленовой комнаты голоса и смех детей. И тут же Дженива отчетливо поняла, что этого не могло быть.