— Капитан! Иди за пулемет! — крикнул Андрей.

— А ты куда?

— За ракетами, на берег! Растяжки же!

— Блин!!! — взревел Мякишев. — Ты гений!!

— Фонарик нужен!

— Держи, — капитан сунул Андрею в руку фонарик. — Давай!

— Продержитесь только!

— Куда мы, на хрен, денемся! Багин! Через пять секунд вторую ракету пускаешь! Пять! Четыре!

Андрей кинулся по мосту назад к грузинскому берегу. Официально считалось, что миротворцы как абхазов от грузин, так и грузин от абхазов охраняют, так что на той стороне ракеты тоже должны быть, а набрать их там куда безопаснее. Тут сзади и сверху зажегся свет — вторая ракета. И сразу же стрельба усилилась. Отлично! Ведь боевики не знают, сколько у обороняющихся ракет осталось. После запуска этой они еще как минимум пару минут поосторожничают. «А потом, глядишь, уже и я подоспею», — подумал Андрей. Он спрыгнул с моста, включил фонарик, сделал несколько шагов. И тут же нашел первую ракету, правда, не совсем так, как собирался — снова растяжку задел.

Но это оказалось огромной удачей! Взлетевшая ракета осветила поле боя — по нему бежали боевики. Видимо, их командир сообразил, что обороняющиеся экономят ракеты, а значит, самый удачный момент для атаки наступает через несколько секунд после того, как очередная погаснет — хоть минута до запуска следующей пройдет. Но на этот раз следующая взлетела через считаные секунды после того, как предыдущая погасла. И боевики оказались отличными мишенями — укрытий практически не было, а расстояние до блокпоста было уже совсем невелико — метров восемьдесят.

Разумеется, Мякишев и его солдаты таким подарком судьбы должны образом воспользовались. Длинная пулеметная очередь смела разом человек пять, автоматчики тоже били точно. Кто-то из боевиков залег, рассчитывая дождаться, когда ракета погаснет, и отползти. Кто-то сразу кинулся назад, отстреливаясь на бегу. Два человека кинулись вперед — к блокпосту. Но подбежать они успели только метров на тридцать, на этой дистанции их обоих срезали.

— Еще, Андрей! — завопил Мякишев.

Сабуров услышал этот крик и понял, что от него требуется. Он пошел по берегу как слон, быстро и не разбирая пути. Одна за другой у него из-под ног вынырнули еще две ракеты — правда, от этих такого потрясающего эффекта не было, боевики попрятались. Сабуров, прекрасно понимая, что в ближайшие минуты никто из них высунуться не рискнет, снова включил фонарик и стал осматриваться внимательно. Через полторы минуты у него в руках было уже три ракеты — и он кинулся назад, по пути зацепив еще одну растяжку. И тут мимо свистнула пуля. Надо же! Среди боевиков нашелся кто-то сообразительный, кто понял, что происходит, что ракеты не из блокпоста взлетают, а с противоположного берега. И попытался выстрелить туда, откуда очередная ракета вылетела. К счастью, загорается ракета уже в воздухе, так что точно вычислить точку, из которой она взлетела, очень нелегко. Вот стрелок и промахнулся. Но Андрей предпочел больше не искушать судьбу. Он снова кинулся на мост, под прикрытие бетонного куба блокпоста, ощетинившегося автоматными дулами. В конце концов, он свое дело сделал! Три ракеты!

Как раз когда он ввалился внутрь, до его слуха донеслись какие-то странные звуки. Вроде выстрелы, но какие-то тихие.

— Что это? — Мякишев тоже услышал их, тоже вычленил из общего шума боя. — Стреляют, похоже, но дальше, чем эти гады засели. Это что, подкрепление к ним?

И тут Сабуров широко улыбнулся.

— Подкрепление, — кивнул он. — Но не к ним, а к нам! Похоже, мой командир сумел абхазов из села сюда привести. Ну, Скат! Ну, дает!! Все, сделано дело! Теперь эти гады между нами и ими, как между молотом и наковальней. Я не я буду, если они разбегаться не начнут! Ну-ка!

Андрей запустил еще одну ракету — теперь можно было не экономить. И увидел то, что и ожидал. Несколько фигурок ходили вдоль берега вправо, чуть побольше влево, остальные, видимо, пытаются лесом уйти. Ох, вряд ли им это удастся, абхазы здесь у себя дома, каждый куст знают. Да, в общем, неважно — пусть даже многие и уйдут. Главное, их план сорван! Не удалось прорваться через миротворцев с абхазской стороны! Все! Теперь никакой войны не будет, сто процентов. Десант Грузии высаживать не на чем, серьезной авиации у нее не осталось, а план, на котором базировалась наземная операция, полностью разрушен. Это победа!

— Победа! — крикнул Андрей во все горло. — Капитан, понимаешь?! Победа! Мы победили!

Капитан и солдаты подхватили его крик.

— Ура! Победа! — разносилось над рекой. И издалека, из-за леса им отозвались другие голоса — абхазы, ударившие по боевикам с тыла. Это действительно была победа.

В больничной палате было чисто, просторно и пахло апельсинами — их сильный аромат перебивал запах лекарств. Андрей взял табуретку и поставил ее посреди палаты — чтобы никого не обижать. У одной стенки лежал Скат, у другой Левша, а у третьей Светка.

— Ну, как вы, болящие? — спросил Андрей. — Выписываться не думаете?

— Давно бы уже выписались — но кто бы нас спросил, — проворчал Скат.

Ему, в отличие от Левши и Светки, пока даже вставать с кровати строго запрещалось. Правда, с запретом он боролся — в туалет ходил сам, утверждая, что утку под него будут подсовывать, исключительно когда он без сознания окажется. Не раньше. Врачи попытались ябедничать генералу. Тот даже явился в палату и попытался Ската пристыдить — дескать, командир группы должен пример дисциплины подавать. Скат в ответ объяснил генералу, что в гробу он видал дисциплину в понимании местных врачей. Уж если он с пулей в груди с Хармфордом дрался, а потом битый час мотался по поселку, убеждая и уговаривая недоверчивых абхазов поступить так, как надо, то уж с походом в туалет как-нибудь справится. Генерал похмыкал и ничего не ответил, видимо, в душе признал правоту Ската, благо сам до генеральского чина дослужился честно, без лизоблюдства. И в больницах с огнестрельными ранами ему лежать тоже доводилось. Правда, больше никаких вольностей он не позволил — и сказал, что выпишутся Скат и Светка с Левшой только тогда, когда врачи дадут на это согласие — и ни минутой раньше, как бы прекрасно они себя ни чувствовали.

— Ну, что расскажешь, Контрактник? — спросил Скат.

— Ничего особенного, — пожал плечами Андрей. — Вы от генерала, наверное, уже все знаете.

— Ничего подобного, — подал голос Левша. — Он с нами исключительно о здоровье нашем говорил, больше ни о чем.

— Если коротко, то все в порядке. И даже больше, чем в порядке. Сам я, конечно, в таких делах не спец, но генерал сказал, что после того, что было, Грузия еще много лет к Абхазии притронуться не посмеет.

— Компромат? — спросила Света. Она села на постели, и стало видно, как сильно она похудела. Ей выздоровление явно дорого обходилось.