Джайлз вцепился в бортик и в мыслях представил себе, как бы среагировал лорд Драйден, если бы он послал ему следующее донесение:

«16 октября. Помог Дерзкому Ангелу освободить из тюрьмы арестованных членов семьи, пока весь Париж праздновал казнь королевы».

План был совершенно безумный, но Джайлз, как последний идиот, все-таки настоял на том, что присоединится к ним, когда они попытаются проникнуть в самую строго охраняемую тюрьму Парижа. Их единственной мерой безопасности были мундиры гвардейцев.

Если поймают, то тщетно будет надеяться на мгновенную смерть на гильотине.

А то, что они вломятся в тюрьму Аббайе, да еще под видом гвардейцев, тянет на колесование и даже на четвертование.

Так что, несмотря на все протесты и доводы Джайлза, он и Оливер провели предрассветные часы, подкарауливая подходящих по телосложению гвардейцев, чтобы оглушить их и сиять с них мундиры. Выбор они сделали не очень удачный, но зато мундиры достались им практически без борьбы.

Ладно, если честно, сказал про себя Джайлз, немного побороться пришлось, и потер ушибленные пальцы.

— Я все же настаиваю, чтобы вы тоже как-нибудь замаскировались, — пробурчал Джайлз, кивнув на костюм Девинетт. Он считал своим долгом вдохнуть хоть чуточку здравого смысла в это безумное предприятие.

— Но как я добьюсь, чтобы нас пропустили в тюрьму? — парировала София. — Если поверят, что я приехала официально, то пропустят нас, даже не потребовав бумаг. В любом другом случае нам не пробраться дальше ворот. Там и застрянем.

Джайлз повернулся к Оливеру и взмолился:

— Ну скажите ей хоть вы! Это же самоубийство! Никто ей не поверит!

Оливер лишь дернул за поводья и усмехнулся:

— Скорее вам удастся сегодня убедить толпу на площади пощадить королеву. Как вы думаете, почему мы прозвали ее Свирелью? — Широкоскулое лицо его расплылось в улыбке.

Джайлз мгновенно учуял забавную историю, которая может к тому же дать ключ к установлению ее личности. Да и снимет напряжение перед неслыханной дерзости операцией, которую они собрались осуществить пиратским наскоком.

— Наверное, потому, что, как один сказочный персонаж с дудочкой, увлекала малышей на разные проказы, а они слушались ее, как миленькие?

Свирель и Оливер переглянулись. Она слегка покраснела, когда Оливер задал свой каверзный вопрос Джайлзу, но Оливер лишь довольно ухмыльнулся, заметив это.

Джайлз настаивал:

— Ну, выкладывайте, раз начали. Заинтриговали меня.

Она скрестила руки на груди.

— Это обычное детское прозвище. Ничего интересного и необычного.

Оливер улыбнулся.

— Если не расскажете сами, то это сделаю я.

София пробормотала что-то нелестное и согласилась:

— Ну если тебе так приспичило. Только побыстрее.

Она покосилась через плечо на Джайлза и повернулась к Оливеру:

— Прошу, без всяких прикрас и фантазий, как ты любишь.

Оливер откинулся назад, явно наслаждаясь смущением хозяйки.

— Когда она была совсем маленькой, то решила, что хочет стать пастухом, когда вырастет.

— Не пастушкой? — уточнил Джайлз.

Оливер отреагировал поднятием бровей и легким покачиванием головы.

Джайлз с минуту изучал лицо Свирели.

— Кажется, я понимаю, что вы имеете в виду. Все ясно, решила стать пастухом.

— Очень уважаемое занятие, — сказала Свирель, прервав сдержанный смех Джайлза.

— И вот она, значит, стала делать все, что делают пастухи. Даже одевалась, как пастухи, научилась различать всех овец — поголовно! — ну и, значит, научилась тому, как надо подгонять все стадо к самым лучшим пастбищам.

— И наверняка делала это с большой сноровкой, я прав? — спросил Джайлз.

— Конечно, — мгновенно отреагировала Свирель. — Достаточно было сказать, что ребенком я любила играть в пастуха. Вот и вся забавная история из моего детства, которую вы так жаждали услышать. Это должно удовлетворить ваше любопытство, потому что рассказывать больше нечего. — Она явно еле сдерживала злость.

Оливер подмигнул Джайлзу и весело продолжал:

— Но возникла одна ма-а-а-ленькая проблема. Пастух должен уметь играть на свирели. Во-первых, это помогает ему скоротать время. Во-вторых, звуки свирели действуют на стадо успокаивающе и не дают ему разбежаться. Животные держатся близко к пастуху, пока он наигрывает какую-нибудь мелодию.

Свирель сердито хмыкнула и отвернулась.

— Наш маленький пастушок так никогда и не осилила эту музыкальную премудрость. Если быть до конца откровенным, то ее попросту прогнали с поля. Ее игра так напугала овец, что они разбежались. Некоторых нашли далеко от главного пастбища — бедняги забились под кусты у большой церковной изгороди и дрожали всем телом. А некоторые так и померли со страху.