– А что случилось с вашей собакой? – спросил Тьер. – Надеюсь, грабители не убили эту вашу пятнистую суку.

– Осталась дома, – коротко бросил Тиарнан. – Течка. – Он отпустил повод лошади и вытер руки о запачканную зеленую куртку. – Милорды, поскольку вы здесь и можете сопровождать леди Мари, я вас оставляю. Я собирался этим утром вернуться в Таленсак.

При этих словах Ален преисполнился надежды, а Мари – страха.

– Вы не поедете с нами в Ренн? – спросил Ален с неподобающей поспешностью.

– Нет. Зачем мне вставать у вас на пути?

– Вы говорили, что у вас в Ренне дела! – возмущенно проговорила Мари.

– И это так, – отозвался Тиарнан. – Но я не поеду ко двору в таком наряде. Сначала мне нужно вернуться домой и переодеться. Мы увидимся с вами в Ренне, леди Мари.

Она поднесла руку ко рту и прикусила кончик пальца. Она попыталась представить себе Тиарнана при дворе, одетого в алую парчу и горностай. Это было похоже на падение с высокой скалы. Значит, он все-таки был частью всей этой гадкой истории, у нее нет защитников. А чтобы принудить женщину к браку, есть десятки способов, начиная со строгих лекций и лишения пищи и кончая избиениями и изнасилованием. Она уже устала. Невозможно сказать, сколько она сможет вынести.

– Стоило ли трудиться мне помогать? – с горечью спросила она Тиарнана. – Зачем было спасать меня от Эона, чтобы потом предать? Боже милостивый! Я предпочла бы умереть, чем стать женой врага моего отца!

Тиарнан ухватился за ее стремя.

– Никто не причинит вам вреда, леди, – пообещал он совершенно серьезно. – Я сам стану вам в этом порукой.

– Я не выйду замуж за вассала Бретани! – яростно объявила Мари. Ее отец заявлял, что если они снова поменяют сюзерена, то лишатся чести. Мари не допустит бесчестья семьи. Нет, никогда! – Вы хотите сказать, что герцог Хоэл с этим согласится? После всего, что он предпринял, чтобы меня заполучить?

– Да, – спокойно ответил Тиарнан и в ответ на ее недоверчивый взгляд добавил: – Герцог Хоэл предложит вам мужей, которые бы вам подходили, но если вы им откажете, никто не станет вас принуждать. Это противоречило бы законам церкви, которые герцог чтит. И потом, вы родственница его супруги и потому неприкосновенны. Я – его вассал, и я его знаю.

Мари взглянула в его замкнутое смуглое лицо – и поверила ему. Пообещав стать для нее гарантом, он дал слово лично обеспечить ее безопасность, сразившись, если понадобится, с любым, кто станет ей угрожать. Он не стал бы давать такое обещание, если бы это могло заставить его противиться собственному сюзерену. Немалая часть ее тошнотворной усталости испарилась, и Мари поняла, как ее страшила предстоящая борьба.

– Если я скажу герцогу Хоэлу, что не стану женой ни одного из его людей, он позволит мне вернуться домой? – запинаясь спросила Мари, охрипнув от облегчения и краснея под всеми своими синяками.

Тиарнан покачал головой:

– Он оставит вас при дворе в надежде, что вы передумаете.

– Но он не заставит меня выходить замуж против моей воли? Вы становитесь гарантом этого?

– Вот вам моя рука, – серьезно ответил он, протягивая ей руку.

Мари взяла ее обеими своими, заключив договор в присутствии свидетелей. У него оказалась узкая жилистая кисть, запачканная травой, и Мари ощутила скрытую в ней силу. Он чуть сжал ее пальцы, и у нее загорелось лицо. Глаза защипало от слез. И сердце отчего-то защемило.

– Спасибо, – дрожащим голосом сказала она. – Я призову вас, если вы ошиблись.

– Вам это не понадобится. – Тиарнан опустил руку и обвел всех взглядом. Его глаза на секунду задержались на Алене, и его самообладание дало трещину. – Ален де Фужер... – начал он и неловко замолчал.

– Вы рассчитываете, что я стану трубить о ваших подвигах герцогу? – кисло вопросил Ален.

Тиарнан покачал головой:

– Нет. Но я еду в Ренн, чтобы сообщить моему сюзерену о том, что я собираюсь жениться на дочери Эрве Комперского.

Ален побледнел и молча воззрился на Тиарнана. Он с такой силой сжал поводья своего коня, что бедное животное захрапело и прижало уши, недовольно грызя удила. Тиарнан смотрел на него бесстрастно, только глаза у него снова сверкнули. «Что в них промелькнуло? – попытался понять Тьер. – Торжество? Нет, жалость».

– Желаю вам всем приятного пути, – сказал Тиарнан и, сойдя с дороги, направился к лесу. – Я увижу вас в Ренне через несколько дней.

– Желаю вам счастья! – сказал Тьер, который на этот раз вовремя вспомнил о хороших манерах.

Тиарнан приостановился – и когда он оглянулся, все его лицо преобразилось благодаря редкой улыбке.

– Думаю, оно у меня есть, – отозвался он и зашагал дальше.

Ален и Мари сидели совершенно неподвижно и смотрели ему вслед, пока он не скрылся из виду. Тогда Ален ударил каблуками по бокам своего коня и понесся по дороге галопом, опустив голову и не оглядываясь назад.

Тьер проводил его взглядом с искренней жалостью. Ален уже два года любил Элин Комперскую, и в течение нескольких месяцев даже казалось, что ему удастся смести все преграды, разделявшие их, одной только силой своей любви. Он даже добился от своего отца неохотного разрешения на женитьбу. А потом девицей заинтересовался Тиарнан. Однако Ален продолжал надеяться вопреки всему. До этой минуты. Тьер вздохнул, подался вперед и взял поводья лошади, на которой сидела Мари.