— Он должен выздороветь ! — в отчаянье прошептала она.

— Конечно, он пойдет на поправку, — леди Геррит слегка пристукнула веером по ладони. — В этом нет сомнения.

Эмилии хотелось верить, что он выздоровеет. Невозможно было представить, что этот мужчина никогда больше не откроет своих прекрасных бездонных глаз.

Ее мать потерла затекшие мышцы на плече Эмилии.

— Тебе надо отдохнуть, я посижу с Шериданом.

Эмилия покачала головой:

— Я спала прошлой ночью. Я хочу быть с ним, когда он очнется.

Одри посмотрела на леди Геррит.

— Мама, если ты немного не отдохнешь, ты заболеешь.

Пожилая графиня вздохнула, ее плечи безвольно поникли от произнесенных слов.

— Пожалуй, мне действительно следует немного отдохнуть. Но я хочу, чтобы мне сообщили, если будут какие-нибудь изменения.

— Конечно, — произнесла Одри. — Иди отдохни. Я уверена, сегодня у нас будут для тебя добрые известия.

Леди Геррит коснулась щеки Эмилии и улыбнулась, когда та подняла глаза.

— Ты должна верить в то, что все будет хорошо, моя девочка.

Эмилия постаралась улыбнуться:

— Он поправится, бабушка.

— Конечно, — улыбка леди Геррит не выдала сомнения, скрытого в ее глазах. — Он сильный человек, я уверена — с ним все будет в порядке.

Одри вышла из комнаты вместе с матерью и тихо закрыла дверь, оставив Эмилию одну с Блейком.

— Ты должен выздороветь. — Эмилия убрала его темные волосы, упавшие на белую льняную повязку на голове. — Ты должен услышать меня. Пожалуйста, очнись!

Он не шевелился.

— Пожалуйста, очнись! — Она встала с кресла и села на край постели, желая находиться ближе к нему. — Пожалуйста, открой глаза.

Ничего, ресницы даже не дрогнули.

— Я хочу, чтобы ты знал: я никогда не думала, что такое произойдет. — Она погладила его плечи в белой льняной рубашке, которую они поменяли утром. — Я просто хотела, чтобы ты ушел, прежде чем я совершу какую-нибудь нелепость. Знаешь, ты так сильно смутил все мои чувства. Я была разгневана некоторое время. А потом я … О, ты сбил меня с толку. — Она снова погладила его плечи, впитывая в себя его тепло. — Ты самозванец, охотник за богатыми невестами. И все же в тебе есть что-то. Бабушка была права. В тебе есть такое, что заставляет меня верить, что ты можешь сразиться со всем злом этого мира и выиграешь в этом сражении.

Девушка положила руку на плечо мужчины, желая почувствовать силу его тела под своими пальцами. Его тепло обожгло ее ладонь, вызывая воспоминания о его гладкой коже.

— Я уверена, что тебе будет смешно, если ты узнаешь, что ты самым яростным образом вторгался в мои сны. Я ловила себя на том, что думаю о тебе в самые странные моменты. — Эмилия позволила себе недозволенное удовольствие вспомнить те некоторые мгновения, когда он держал ее в своих объятиях. Тогда тепло его тела окутывало ее, словно покрывало, и его губы касалисъ ее кожи. — С тех пор как ты появился, мои мысли не достойны порядочной девушки. Конечно, ведь большинство из них не делят свою комнату с мужчинами.

Эмилия затаила дыхание, когда скользнула пальцами за воротничок его ночной рубашки. О.на осторожно раздвинула рубашку, обнажив впадину между ключицами и мужские черные завитки волос. Она смотрела на него, наблюдая медленное дыхание в его грудной клетке, и ее дыхание становилось все более взволнованным и прерывистым.

Не осознавая своих желаний, Эмилия наклонилась вперед и прижала свои губы к ямочке на его шее. Его тепло обдало ее лицо, словно призывая прикоснутся к его щеке.

Девушка глубоко вздохнула, впитывая терпкий запах его кожи, и вдруг ощутила глубоко внутри себя сильный огонь желания. Эмилия откинулась назад, ее лицо запылало от страсти.

— Ты знаешь, чего я хочу? Я хочу, чтобы ты на самом деле был Шериданом Блейком. Я хочу, чтобы ты открыл глаза и посмотрел на меня так, словно действительно любишь меня. — Она прижала свои губы к его губам и почувствовала его теплое и мягкое дыхание на своем лице. Слезы полились из ее глаз. Слезы несбыточных желаний. Девушка провела пальцами по его щеке. — Мне кажется, что я снова прикоснулась к мечте. Глупо, правда?

Он повернул голову на подушке, как бы следя за нежными прикосновениями ее пальцев.

Сердце Эмилии тут же встрепенулось от радости.

— Ты слышишь меня?

Его губы раздвинулись во вздохе. Его ресницы слегка дрогнули. Эмилия хотела проглотить подкативший к горлу комок и с трудом произнесла:

— Послушай меня, открой глаза.

Он глухо застонал, будто раненый лев.

— Пожалуйста, очнись, — Эмилия положила ему на плечи руки и нежно тряхнула его. — Ты должен проснуться.

Его ресницы задрожали и поднялись…

Она обхватила его лицо руками, глядя в темные, мутные глаза.