Дайер Дебра
Шрифт:
— Ранен? Как?
— В вас стреляли. — Она опустила глаза. — Разбойники.
— Разбойники? — Саймон постарался не улыбаться. Да, у этой леди отменное воображение.
— Да. На нас напали, когда мы возвращались из театра.
— Мы возвращались вдвоем из театра… Она закивала, не поднимая глаз.
— Так мы знакомы?
— Да. — Она облизнула пересохшие губы. — Мы знаем друг друга.
Он некоторое время внимательно смотрел на нее, думая, как далеко она может зайти в своей лжи. — Так мы брат и сестра?
Она покачала головой:
— Нет.
— Вы моя кузина?
— Нет. — Их глаза встретились. — Вы уверены, что ничего не помните?
Саймон посмотрел на нее с такой невинностью, на какую только был способен.
— Ничего.
— Мы… — она сделала глубокий вдох, — мы муж и жена.
— Муж и жена? — он улыбнулся. Он ничего не мог поделать с собой. Особенно когда понял, что маленькая тигрица подстроила ловушку сама себе. Саймон провел по ее щеке левой рукой, чувствуя, как ее кожа потеплела под его ладонью. — Я должен был догадаться, что мы женаты.
Она смотрела на него с тревогой и любопытством.
— Почему?
— Потому что когда я открыл глаза, я сразу понял, что всегда любил тебя.
Эмилия открыла рот, но ничего не произнесла.
Он погладил большим пальцем уголок ее рта.
— Я никогда в жизни не чувствовал себя так, как теперь. — Саймон сам удивился, как легко эти слова вырвались у него с губ.
— О-о! — она посмотрела на него широко раскрытыми глазами, явно поразившись до глубины души.
«Если эта особа решила доиграть свою игру, — усмехнулся про себя Саймон, — то она обнаружит, что у него в запасе есть несколько трюков».
— Представляю себе, моя дорогая, что тебе пришлось пережить, не зная, умру я или буду жить.
— Да, я была в растерянности, — она смахнула назойливую прядь волос со лба, слегка сопротивляясь, когда Блейк захотел прижать ее к себе.
— Я вернулся, дорогая, — он положил руку на ее грудь и провел пальцем по самой вершине очаровательного холмика.
Дыхание девушки стало прерывистым, но в следующее мгновение она изо всех сил ударила его по руке. Его пронзила боль, и он едва сдержал стон. Эмилия вскочила на ноги и воскликнула тяжело дыша:
— Как вы смеете!
Саймон сделал глубокий вдох, стараясь прояснить туман, окутавший его сразу, как только накатила волна боли. Когда его взгляд прояснился, он непонимающе посмотрел на упрямую красавицу.
— Что ты имела в виду, говоря мне это?
— Вы не имеете права так обращаться со мной!
— Не имею права? — Он нахмурился, положил ладонь под правую руку, стараясь хоть как-то облегчить боль. — Но я ведь твой муж?
— О-о! — она прикусила губу. — А-а, я имела в виду, что вы сейчас не в той форме, чтобы заниматься этим.
Он опустил голову на подушку, боль пронзила его виски, будто к ним прикладывали раскаленную сталь. Да, в таком состоянии он вряд ли сможет разжечь женщину. Что же, сражение может подождать несколько дней.
— А что произошло с моей рукой?
— Вчера доктор пустил вам кровь.
Он сделал еще один глубокий вдох. Ему не зря доводилось видеть, как жизнь уходила из человека. Все! Это был последний раз, когда он позволил кому-то орудовать ланцетом.
Эмилия стала отступать к двери.
— Вам следует отдохнуть.
— Скажи мне что-нибудь. Она споткнулась.
— Что?
Он улыбнулся, находя удовольствие в том, что вывел эту неприступную особу из состояния душевного равновесия.
— Как меня зовут?
— Ах, Боже мой! — она теребила ленточку своего муслинового платья. — Шеридан, Шеридан Блейк.
— Шеридан Блейк… — Саймон задумался на некоторое время. — Странно, но оно звучит как-то незнакомо.
Она пожала плечами:
— Меня это удивляет!
Он потер ладонью руку и, в душе проклиная всех врачей на свете, добавил:
— Пожалуйста, прости, дорогая, но я, кажется, не могу вспомнить и твоего имени.
— Эмилия. Эмилия Мейтленд.
— Ты, наверное, хотела сказать Эмилия Мейтленд Блейк.
— Да, конечно. Вы простите меня, — она посмотрела вниз, на ленточку, которую теребила. — Мы недавно женаты, и я еще не привыкла.
— Да? Как долго?
— Около двух месяцев. Но вы только что прибыли в дом моего отца. Немногим недели назад. — Она провела пальцами по ленте. — После возвращения из армии.