Софи едва нашла силы, чтобы не отвести взгляда. Ведь в ее душе так ясно, так громко звучало: «Но я уже встретила подходящего человека!» Софи и сама была потрясена и напугана этим. Она боялась, что уже полюбила Эдварда, а этого не должно было случиться, не должно!

— Почему у вас слезы на глазах? — ласково спросил Эдвард, накрывая ее руку своей.

Софи резко высвободила пальцы.

— В Нью-Йорке летом слишком пыльно. Эдвард, глупо говорить об этом. У меня нет поклонников и никогда не будет. Никто не захочет жениться на мне, и мы с вами оба знаем почему. Давайте оставим это.

— Нет, Софи, — возразил он. — Вы вольны думать, что хотите, но я вряд ли с вами соглашусь.

Софи рассердилась. Она наклонилась вперед и резко спросила:

— Может быть, вы считаете, что меня надо выставить на ярмарке невест?

Он весело посмотрел на нее:

— Думаю, в один прекрасный день так оно и случится. Когда вы будете готовы.

Софи усмехнулась и бросила дерзкий вызов:

— Я поищу мужа тогда, когда вы женитесь, Эдвард.

Он окаменел от изумления.

Софи удовлетворенно рассмеялась:

— Вы ведь сами заявили, что вас касаются мои личные дела. Значит, и я могу вмешиваться в ваши.

Он постарался улыбнуться:

— Возможно.

Софи насмешливо смотрела на него:

— Ну же, Эдвард! Исповедуйтесь! Мы с вами знаем, что сейчас вы ищете лишь наслаждений, но, возможно, однажды вам захочется жениться. Все мужчины рано или поздно начинают искать жену, которая присматривала бы за их домом и растила их детей.

Улыбка на лице Эдварда растаяла.

— Только не я.

Софи, искренне удивленная, неуверенно спросила:

— Вы это серьезно?

Он мрачно кивнул.

— Но почему?

Его длинные пальцы поглаживали длинную ножку фужера.

— Я слишком много повидал, Софи. Жизнь — это не сад, полный роз. Роз там вообще не найти.

— Как это уныло звучит!

Эдвард посмотрел на нее так серьезно и грустно, что у Софи заныло сердце.

— Вы были бы потрясены, знай вы, сколько замужних леди заигрывало со мной, намереваясь затащить к себе в постель.

— Конечно, есть замужние женщины, лишенные моральных устоев. Но ведь и мужья в равной степени не верны им.

— Да. Но я понял, что верность вообще практически не встречается в этом мире.

Софи возмутилась:

— Уверена, вы преувеличиваете. Но, выходит, вы не женитесь лишь потому, что вам не вынести неверности, вздумай ваша жена изменить вам?

Он чуть заметно улыбнулся:

— К несчастью, я не преувеличиваю. И я не верю в любовь, потому что видел одно лишь вожделение. И… да, я не смог бы вынести неверности жены. Видите ли, в глубине души я, наверное, старомоден, более того, я и себе самому не простил бы неверности — ну, а женись я, такая нелепость вполне может произойти.

Софи молчала. Она думала, что Эдвард или очень романтичен, или совершенно лишен иллюзий. А может быть, и то и другое вместе.

Они засиделись за кофе. Ресторан уже почти опустел, они остались едва ли не одни и не спешили уходить.

— Все было прекрасно, Эдвард, — сказала Софи. Она выпила куда больше вина, чем следовало бы, зато почти исчезла ее недавняя нервозность. По правде говоря, теперь она трепетала от сладкого предчувствия.

— Я рад. — Он ласково смотрел на нее. — Софи, а вы когда-нибудь пробовали продать ваши работы?

Софи мгновенно насторожилась:

— Нет.

— А почему? — Эдвард говорил небрежным тоном, но взгляд его был внимателен и остр. — Вы вообще-то думали об этом?

— Конечно, думала. Я намерена через несколько лет стать профессиональной художницей. Но… я еще не готова.

— По-моему, вы более чем готовы.

Взгляд Софи словно притягивали его сверкающие голубые глаза. Она стиснула руки на коленях. И промолчала.

— Может быть, мне попробовать поискать хорошего торговца картинами? И договориться о встрече?

Софи задрожала. Она действительно не была готова, она это знала.

— Я и так знаю, кто лучший из торговцев, — услышала она собственный голос.

— Вы боитесь.

— Да.

— Не нужно бояться. Конечно, вы услышите и отказы. Это неизбежно. Даже величайшие из художников не сразу находили признание, особенно в молодости.

Он был прав. Но Софи все равно боялась, ее разрывали сомнения. Вот бы довериться Эдварду, позволить ему заняться ее делами, раз он того хочет…

— Не знаю…