На улицах Москвы он начал делать как раз то, что, по мнению Ляхова, полагается делать, отрываясь от преследования. Хотя сам он по-прежнему никакой слежки не замечал, то есть не висела у них на хвосте чужая машина, повторяющая все их эволюции.

– Что, следят? – Решив, что достаточно продемонстрировал собственную невозмутимость, наконец поинтересовался Вадим, когда они проскочили перед самым носом пересекающего улицу трамвая.

– И довольно плотно, – сообщил водитель, покрутившись по узким, обсаженным густыми елками аллеям внутри жилого квартала и вновь выскакивая на забитую машинами магистраль. – Следили. Но теперь потеряли. Здесь восемь шестнадцатиэтажек, сорок восемь подъездов, пусть соображают, возле которого я вас высадил.

– А?.. – подала голос и Елена, но парень и договорить ей не дал.

– Нет, дальше за нами никто не поехал. Их там грамотно тормознули, причем так, что выглядит все чистой случайностью, – и впервые широко улыбнулся, довольный собой и напарниками.

– И кто это был? – не отставала Елена, введенная в заблуждение благодушием парня.

– Вот чего не знаю. Мое дело – встретить и до места довезти. Вот ваше место, приехали.

Возле углового двухэтажного дома, построенного, похоже, еще до пожара Москвы, их ждал Тарханов, в том же, что и прошлый раз, неприметном серо-пестреньком драповом пальто, какие носят небогатые чиновники, и в цигейковой шапке с козырьком.

– Добрались? Вот и ладненько. Пошли.

В доме помещалась явочная квартира, устроенная так грамотно, что их здесь вовек бы не нашли, если бы даже не удалось избавиться от «хвоста».

Сначала Тарханов отпер своим ключом невысокую калитку в глухих железных воротах, через тщательно очищенный от снега двор, где стояло два легковых автомобиля и трехосный армейский джип, провел гостей к двери «черного» хода, а потом они долго пробирались запутанными и заставленными пыльной ломаной мебелью коридорами, то поднимаясь по деревянным лестницам, то снова спускаясь.

Внутри дом оказался гораздо обширнее, чем казался с улицы. И, доведись выбираться отсюда самостоятельно, Ляхов бы непременно заблудился.

Наконец Сергей привел их куда надо.

Тесноватая квартира из трех проходных комнат, обставленная как жилище аккуратного, но не располагающего лишними средствами холостяка.

– Раздевайтесь, присаживайтесь, будем знакомиться. Неверов, Арсений Николаевич, – поклонился капитан Елене.

Ляхов понял, что Сергей не хочет, чтобы женщина знала, что он и пресловутый Тарханов, о котором Вадим просто не мог не рассказать своей подруге, одно и то же лицо.

Ну, так, значит, так.

– Чай, кофе? Больше пока ничего не предлагаю, обсудим наши проблемы, обедать поедем.

Из смежной комнаты появился еще один человек, Ляхову не знакомый. Постарше их с Сергеем и на вид довольно сумрачный.

– Здравствуйте. Виктор Викторович Стрельников, если угодно. Подполковник. Мне и поручено заниматься вашим делом. Арсений Николаевич нам кое-что рассказал, мы прикинули и решили, что повод для работы есть. Вот сразу и начнем.

– Вам – это кому? – уточнил Ляхов. По чину он был выше Стрельникова и не собирался исполнять роль потерпевшего на допросе в полицейском участке.

– Командованию подразделения, в котором служит Арсений Николаевич. Данные ситуации входят в сферу нашей компетенции. Пока этого достаточно.

– Благодарю, вопросов больше не имею.

– Если так, с вашего позволения я хотел бы побеседовать с Еленой Артуровной. – Лицо подполковника по-прежнему оставалось нейтрально-хмурым.

– А я, соответственно, с Вадимом Петровичем, – заявил Тарханов и увлек Ляхова в соседнюю комнату.

– Чего это он у вас такой? – довольно похоже изобразил Вадим мимику Стрельникова.

– Характер. Нет, мужик он нормальный и специалист высококлассный. Ты с ним по пустякам не затевайся.

Тарханов выложил на стол сигареты и зажигалку, устроился поудобнее на желтом венском стуле.

– Излагай. Каким образом очутился в Сходне, как с девушкой встретился и вообще все, что сам по этому поводу думаешь.

– Примерно то думаю, о чем тебе уже говорил. Вал невероятного нарастает по экспоненте.

Не прошло и двух суток, а я встретил свою бывшую возлюбленную, с которой не виделся пять лет. Она узнала о нашей с тобой виктории из журнальчика, единственного в мире, который хоть что-то об этом написал и неизвестным образом оказался именно в этот день и час в том ларьке, мимо которого Елена проходила.

Еще через неделю ее муж получил предложение перевестись на работу в Москву. Под это дело она собирается и приезжает сюда, а ее мужа вдруг задерживают там, по причине столь удачно вспыхнувшей войны.

Далее – до отъезда ее успевает разыскать некий «коллекционер», живо интересующийся подобранной мною саблей.

Елена добросовестно старается меня искать, но не находит. Друзья «коллекционера» держат ее на коротком поводке и здесь, и в страхе перед ними она решает спрятаться на даче в Сходне.