– Точно, – сообразил Ляхов. – А она возьмет и позвонит господину Глану. Если это они следили за нами, такой шаг их удивит.

– А если не они? Ваша оговорка предполагает, что вы допускаете возможность слежки еще с чьей то стороны?

– Это уж вам виднее, господа. Кто еще может в Москве следить за гвардии полковником и тщательно проверенным слушателем академии?

– За это не беспокойтесь. Найдется кому, – снова бледно улыбнулся подполковник. – Я же сказал, разберемся. Продолжайте.

– Я так понимаю, что если все-таки следили они, не догадались, что их слежка раскрыта, уверены, что потеряли нашу машину случайно, то, удивившись, они все-таки обрадуются. Назначат Елене встречу..

– Или ограничатся телефонным разговором.

– Это вряд ли. Допустим, я вышел из машины, не оставив Елене своего адреса, из предосторожности, а просто договорился о свидании. Скажем, завтра..

– Вы молодец, полковник. Для экспромта очень хорошо. Думаю, нам будет легко работать вместе.

– Тоже на это надеюсь. И все же, что будем делать именно сейчас?

– Вы – пока ничего. Поезжайте пообедайте с Арсением Николаевичем, он ведь вас вроде пригласил. Потом Елена Артуровна вернется домой и оттуда позвонит господину Глану.

– А я?

– Поскольку предполагается, что если даже вас узнали в лицо, то ничего больше им пока не известно, ни нынешняя фамилия, ни местопребывание, пока можете располагать собой по собственному усмотрению. Только ни в коем случае до завтра не встречайтесь и не перезванивайтесь с Еленой Артуровной. А место завтрашней встречи..

– В восемнадцать часов на улице, напротив ее гостиницы, – предложил Ляхов.

– Можно и так. Тогда позвольте откланяться. Желаю приятно провести время. И вот, возьмите..

Стрельников протянул Вадиму и Елене по желто-зеленой пачке сигарет «Дюбек». Обе были не слишком аккуратно вскрыты с уголка.

– Не перепутайте, у вас обычные крепкие, у вас дамские с ментолом. Первые четыре с краю можно даже курить. Но в обычной ситуации лучше не надо. Это наша последняя разработка. Потребуется помощь или совет – нажмите вот здесь два раза, и говорите, как по обычному радиотелефону. Это фиксированный оперативный номер, дежурный на той стороне «провода» будет знать, кто вы и где находитесь. Если нажмете один раз – прибор сработает, как чувствительный микрофон и радиомаяк. Мы будем слышать все, что происходит, в радиусе десяти метров и с такой же точностью запеленгуем место. Лучше, если не пригодится, но мало ли что.

Обедать Тарханов их привез на одной из машин, что стояли во дворе.

– Это кабак проверенный, под контролем, здесь и отдыхать и разговаривать можно совершенно свободно, – сообщил Сергей, когда они расположились в отдельном кабинете на антресолях. Внизу, вокруг бездействующего фонтана, два десятка далеко расставленных столиков. Зеркала от пола до потолка делали зал бесконечным и заодно с любой точки обеспечивали круговой обзор.

– Вот бы нам позавчера сюда зайти, – сказал Вадим Тарханову, пока Елена листала толстую папку меню.

– Позавчера я сам о нем еще не знал. Если б не ты, мне еще три месяца полагалось в стажерах ходить, а теперь я уже полноправный..

– Видишь, все к лучшему.

– А то. И, к слову, те парни, что тогда в подвал ворвались, были настоящие, из сыскного. Мы выяснили. И проверка вроде как обычная, только..

– ?

– Задание они получили ровно через десять минут после того, как мы туда вошли.

– Бывает, наверное, в целях внезапности.

– Бывает, – согласился Тарханов. – Только обычно они и ориентировку получают в таких случаях, кого накрыть предполагается. А в нашем случае команда была – проверить всех, если попадется кто из розыскных списков, задержать, у всех же прочих, ни в чем не замешанных, документы изъять, в подсобке сфотографировать, после чего вернуть с извинениями.

– Выходит, конкретно нами интересовались?

– Выходит, кто-то из нас на крючке и кому-то, имеющему право сыскарями командовать, срочно потребовалось выяснить, с кем он конспиративно встречается.

– Ну и кто из нас?

– Думаю, все же ты. Ты здесь третий месяц и на виду, а я куда меньше и под хорошим прикрытием. Хотя.. Если ниточка еще от Узи Гала тянется, тогда все наоборот.

– А это кто?

– Я же, но в первую неделю московской жизни.

Лицо у Тарханова вдруг стало непривычно жестким. Ляхов вроде бы такого у него раньше и не видел. Неужели события последнего времени так его изменили?

– Ты не бойся, Вадим, мы их найдем. И кто непосредственную команду отдавал, и от кого такое задание получил. Всех найдем..

Как-то вдруг Ляхов осознал одну интересную вещь – Елена, оказывается, очень сдержанная женщина. Она ухитряется говорить только тогда, когда это действительно нужно. А так сидит, отнюдь не стремится вмешаться в чужую беседу, при этом не выглядит скованной или обиженной, вроде и слушает, и смотрит по сторонам, находит себе еще какое-то занятие.

Сейчас, например, увлеченно читает меню подряд, как интересную книгу.