Шрифт:
С точки зрения психолога он мог бы подумать, что это просто такой рассчитанный ход, сначала легкая артподготовка, а уже потом вступят в действие главные силы.
Но нет. Прошли все разумные для эффектно выдержанной паузы сроки – и ничего.
Наконец в зале остались только он с Вадимом, Белли, Басманов, Кирсанов. Уроженцы ХIХ века, не забивая себе голову высокими материями, уселись за покер при свечах, более не ограничиваясь свыше навязанной сдержанностью в употреблении спиртных напитков и ненормативной лексики. Выложили перед собой столбики золотых червонцев в банковской упаковке. Сдали карты.
Двойник предложил переместиться подальше, за плотную бархатную портьеру, отделяющую лоджию от общего помещения. Еще о чем-то поговорить хотел или просто выпить на прощание, до упора, или как получится.
И вот тут к ним вошел Шульгин.
Сбросивший пиджак, расстегнувший две верхние пуговицы рубашки, с несколько растрепанной шевелюрой. Совсем свой, простецкий парень, на вид – весьма нетрезвый. И все равно выглядящий по сравнению с ними, вроде бы опытными тридцатилетними мужчинами, вдвое, а то и втрое старшим. Умудренным неведомыми им жизненными коллизиями.
– Обо всем поговорили? – спросил он с доброй улыбкой, наливая себе из первой попавшейся под руку бутылки. – Не договорились?
Вадим, как-то потерявшись под прозрачным взглядом куратора, сделал слабый отрицающий жест.
– Ну и правильно. Уважаю, полковник. Убеждения – это самое главное. За них и помереть не жалко. Но жить – все равно лучше. Хочешь – маленькая задачка?
Ляхов, чувствуя, что сейчас его поймают, промолчал и даже отвернулся к окну, за которым в полную силу сияли южные звезды.
– Проект Юдифь – не слышал?
Ляхов мотнул головой.
– Ну, вы там, может, атеисты покруче нас, однако Библию иногда листать надо. Суть же вот в чем. Подругу твоего верного дружка Тарханова запрограммировали так, что в любую минуту она или грохнет вашего Великого князя, из пистолета, или булавкой в основание черепа, или совратит его совершенно непредсказуемым образом. Главная беда – до сих пор не знаю, кто такую пакость придумал, каким способом девушку зомбировал и когда будет сделано дело.
Шульгин стал настолько серьезным, с такой нескрываемой нервностью замял мундштук папиросы, что Вадим, совершенно не собираясь поддаваться, мгновенно ему поверил. Бывает же так…
Главное, Александр Иванович психологически точно не стал напоминать о присяге и флигель-адъютантских аксельбантах. О другом сказал:
– Как же ты с Сергеем на эту тему будешь разбираться? Знал – и не помог…
– А вы меня не провоцируйте, – только и ответил Ляхов.
– Тебя? – искренне удивился Шульгин. – Знаешь, парень, если бы я с провокаций кормился, давно бы с голоду сдох…
– Ну, черт с вами, господин Шульгин. Не думайте, что вы такой хитрый. И на вас найдется… А суть дела в чем?
Глава тридцать четвертая
Через Тель-Авив и Брест Ляхов возвратился в Москву.
С Розенцвейгом они расстались во Внуковском аэропорту. Сначала собирались ехать вместе, но у самого выхода из терминала возник ниоткуда высокий лощеный поручик.
– Господин полковник, приказано встретить и проводить. В Кремль. К полковнику Неверову.
– Так вот и еще господин Розанов со мной. Подвезем?
– Приказано – только вас встретить…
Вадим очень удивился. Слишком уж категоричным был тон порученца. Однако – мало ли что.
– Простите, Львович, тут, наверное, дело неотложное. Рад бы был кофейком с вами побаловаться, но – сами видите.
Розенцвейг посмотрел на него со странным выражением лица. А Вадим и тогда ничего не понял.
Под мелким, нудным дождем прошел в сопровождении офицера к ожидавшей напротив скверика машине.
В кремлевском кабинете Тарханова ему сразу не понравилось. Сергей был мрачен и чем-то угнетен.
– Вернулся? Молодец. А мы тут без тебя Императора на Престол возвели…
– А и хрен бы с ним, – невежливо ответил Вадим. – Ты еще не генерал Свиты?
– Пока нет.
– Татьяна как?
– Спасибо, все в порядке. Твоя Майя – тоже.
Помолчали, в некоторой растерянности не зная, о чем еще говорить.
– Может, нальешь с дорожки? – спросил Ляхов.
– А, это – сейчас!
Достал из сейфа недопитую еще с того дня бутылку коньяка.