– Вам оставили записку, сэр!

– Дайте ее сюда, – не оборачиваясь, произнес генерал.

Дворецкий отдал записку и исчез, плотно закрыв за собой дверь.

Баррет пробежал глазами несколько строк, написанных на квадратном листке бумаги, и сразу сделался мрачнее тучи. У Люсинды защемило сердце.

– Что-то неприятное? – спросила она.

Генерал бросил записку на стол и привстал, упершись в него обеими руками, подобно тигру, приготовившемуся к прыжку.

– Твоего «друга» видели вчера ночью у стен Хорсгардза!

– Здесь какая-то ошибка.

– Часовые долго следили за ним и представили подробное описание внешности лазутчика. Он приехал туда вместе с сообщником верхом примерно в половине двенадцатого. Они обошли вокруг здания, что-то высматривая, и скрылись.

Мысль Люсинды бешено заработала. Нужно было без промедления дать отцу ответ, который не выглядел бы смешным.

– И конечно, часовые, а за ними и ты готовы обвинить Роберта в намерении проникнуть внутрь! – с деланной усмешкой ответила она. – А если Роберт просто хотел осмотреть здание, которого раньше не видел – ведь его построили не так уж давно?

– Или же проверить, остались ли наши охранники такими же расхлябанными, какими показали себя на прошлой неделе? Честно говоря, я в этом не сомневаюсь! – Баррет поднялся из-за стола и раздраженно бросил: – Надеюсь, мне не надо еще раз повторять тебе о необходимости держаться подальше от этого семейства?

Люсинду так и подмывало признаться отцу в том, что Роберт уже провел ночь в ее постели, но она сдержалась и лишь утвердительно кивнула:

– Слушаюсь, папа!

– Ты куда собралась?

– К себе. Хочу немного почитать, а потом поеду к леди Сент-Обин – она пригласила меня на обед. Не беспокойся, Джорджианы там не будет!

– Когда вся эта гнусная история с похищением бумаг закончится и преступник будет наказан, ты сама поймешь, насколько важно было нам установить истину. С сегодняшнего дня все корабли, отплывающие на континент, подлежат самого тщательному досмотру. И если эти бумаги уже в пути, мы обязательно их обнаружим и схватим похитителя!

– Не сомневаюсь, что так оно и будет, – кивнула Люсинда.

– А ты пока извинись перед Джеффри. Он так старается угодить тебе, а в ответ получает подобное хамство. Нехорошо!

– Ладно уж, так и быть!

– Я хотел бы, чтобы ты поняла: Джеффри Ньюком куда более порядочный и благородный человек, нежели этот Роберт Карроуэй! Даже если не принимать в расчет уголовную историю с кражей бумаг, в чем он, возможно, и невиновен, Роберт тебе не пара. Ньюком добр, красив, пользуется успехом в обществе, и, кроме того, его ждет блестящая карьера. А Роберт – давай говорить прямо – двух слов связать не может. Насколько я понимаю, никакой мало-мальски приличной карьеры в будущем он сделать не сможет.

Люсинда с трудом сдерживала слезы.

– Спасибо, папа! Спасибо за то, что честно высказал свое мнение. Тем более что ты первым заявил о возможной виновности Роберта.

Она выскочила из кабинета и бросилась в свою спальную. Разлад с отцом, с которым они всегда жили дружно до самого последнего времени, просто убивал Люсинду. Но еще больше ее терзало сознание того, что она не может не думать о Роберте, в то время когда буквально все твердят о Джеффри Ньюкоме как об идеальном для нее муже. И уж совсем несправедливым ей представлялось мнение тех, кто вовсе не знал ни Роберта, ни его печальной и трагической судьбы.

Весь следующий час Люсинда быстрым шагом ходила по комнате из угла в угол. Затем она вызвала горничную, чтобы та помогла ей одеться к обеду.

Когда Люсинда подъехала к дому Сент-Обинов, у парадной лестницы ее встретила Эвелин.

– Люси! Хорошо, что ты застала меня, – я собираюсь поехать на Бонд-стрит, чтобы купить себе новую шляпу. Хочешь, поедем вместе?

Люсинда решила, что имеет смысл воспользоваться предложением подруги и для начала обрадовать ее своим намерением приехать чуть позже вместе с Робертом, а затем остаться на обед. Услышав это, Эвелин на минуту застыла на месте:

– Серьезно?

– Совершенно серьезно!

– Видимо, для этого у тебя есть особые причины?

Люсинда посмотрела на дворецкого Дженсена, стоявшего около двери, и Эвелин перехватила этот взгляд.

– Дженсен, попроси, пожалуйста, миссис Дулей приготовить несколько сандвичей со свежими огурцами и принести пару бутылок лимонада, – приказала она мажордому.

Когда Дженсен отправился выполнять приказание, Эвелин схватила Люсинду за руку и почти силой втащила ее в утреннюю гостиную для завтраков.