Снова взревел двигатель. Пора попросить Люка вести себя поспокойнее, подумала Рокси.

— Если он захочет, он сам сможет купить себе «Доктор Пеппер», — сказала она Ларри. — Спасибо за помощь.

Люк подогнал «Порше» к своему пикапу. Он что-то перекладывал в ее багажник. Наверное, это была ее сумка. Шериф вел себя как джентльмен даже когда она бросала его.

Я смогу расстаться с ним. Я знаю его всего три дня.

— Ну что, готова? — Люк был похож на подростка.

Рокси кивнула. Она подошла к пассажирскому месту и лишь на мгновение задержалась, прежде чем открыть дверь. Что она делает? Она должна попросить его освободить машину и отправляться на восток. Но Люк смотрел на нее, улыбаясь так широко, что Рокси не могла противостоять ему.

Она слабо улыбнулась в ответ и уселась на сиденье. Из-за ограниченности пространства обстановка была очень напряженной. Люк мог коснуться ненароком ее груди, если бы, например, решил включить радио. Рокси сама не могла понять, хочет ли она, чтобы он включил радио, или нет. Его прикосновения были нужны ей. Вне всяких сомнений. Но ей нужно было уехать из Редвинга.

— Куда мы поедем?

— Помнишь тот поворот?

Вряд ли я когда-нибудь смогу забыть его.

— Да, помню.

Они выехали из города и оказались на шоссе.

— Мне нравится эта машина. Управлять ею одно удовольствие. — Казалось, Люк не замечает, как растет напряжение между ними.

Машина плавно набирала скорость. Роксане было срочно необходимо переключиться на что-нибудь другое — она только и думала о том, как близко они сидят друг к другу.

— Ты так быстро едешь! Надеюсь, здесь нет полицейских.

Люк обернулся к ней, широко улыбаясь.

— Не переживай, у меня с собой шерифский значок.

— Какой цинизм! — Значит, не такой уж он и принципиальный. Но это почему-то только усилило его привлекательность.

О чем бы ни думала Роксана, ее мысли неизменно перескакивали на то, как им могло быть хорошо вместе.

— Значит, ты думаешь, что… — начал Люк, прерывая ее фантазии.

— Ты мне скажи, ты всегда так ездишь? Или только со мной? Мне бы не хотелось думать, что я толкаю шерифа Редвинга на служебные преступления, особенно с тех пор, как я поставила твою карьеру под угрозу.

— Когда это ты успела поставить под угрозу мою карьеру?

Роксана откинулась в кресле и стала смотреть на дорогу, которая пролетала мимо с неимоверной скоростью. Она испытывала одновременно самые противоречивые чувства.

Разве она могла уехать?

Разве она могла остаться?

Эта езда с безумной скоростью очень напоминала их отношения. Они словно мчались со скоростью двести километров в час. Всякий раз, когда они занимались любовью, это было похоже на мгновенное возгорание. И при этом они даже не были как следует знакомы. Конечно, они уже не были совсем чужими друг другу. Но…

Она водила «Порше», но сама была не очень похожа на «Порше», красоту без изъянов. Скорее она напоминала видавший виды пикап.

Отчего он так уверен в них? Что бы он подумал, если бы она ему все рассказала?

Надо срочно сморозить какую-нибудь глупость, до того как я скажу что-нибудь, о чем мы оба пожалеем.

— Я люблю эту машину. Она — символ того» что я смогла достичь за последние два года.

Люк снизил скорость.

— Твой отец, наверное, очень гордится тобой.

— Да.

— А в честь чего он ее тебе подарил? Ты закончила колледж?

У Роксаны похолодели руки. Она растерла их о шорты. Она не может ему ничего рассказать. У нее никогда не хватит смелости.

— Я сделала несколько вещей. Закончила колледж. Получила работу. В конце концов у меня получилось все это.

И я цепенела от ужаса всякий раз, когда понимала, что в любой момент могу сорваться и потерять все это.

— Наверное, это было здорово. Он упаковал ключи или завязал бант вокруг всей машины?

— Он упаковал ключи в коробочку от ювелирных украшений. Я не знала, что там внутри, а когда открыла, нашла ключи от машины с брелоком, на котором был символ «Порше». А машина стояла рядом, припаркованная за окнами ресторана, где мы обедали. Я уже успела ее заметить и позавидовать хозяину.

— Наверное, ты почувствовала себя ребенком, который получил щенка в подарок на Новый год.

Гораздо лучше. Машина была знаком того, что она смогла завоевать расположение отца. Ничто не могло сравниться с этим.