– Машину притащить не проблема, прямо сейчас и сбегаем. Но сначала все-таки поподробнее, что и про какие точки он вам докладывал?

Для полноты и точности изложения приходится мне вернуться к недавним событиям.

…Антон пригласил нас с Сашкой в баню. В релаксации нуждались все, а лично он к тому же никак не мог избавиться от впечатлений, полученных в канализации. Несмотря на то что и душ он дважды принимал, и переоделся в чистое, все ему чудились специфические запахи, и казалось, что кожа зудит, и под бельем что-то шевелится, то ли микробы, то ли блохи и иные паразиты.

«Почесуха обыкновенная», – поставил диагноз Сашка.

Мы договорились не касаться на отдыхе вопросов, выходящих за рамки теории и практики банных процедур, да разве удержишься? После нескольких заходов в парилку, чередующихся с прыжками в ледяной бассейн, наполненный пузырящейся минеральной водой с легким запахом серы (что послужило поводом для соответствующих шуток), в комнате отдыха, где мы освежались пивом «ручной работы», разговор сам собой вернулся на накатанную колею.

Вроде бы между прочим я начал вспоминать когда-то выстроенную Антоном таблицу доступных для «колонизации» точек на мировой линии Главной исторической последовательности.

Напомню некоторые положения теории, если она таковой является. То, что нам удавалось высаживаться в самые разные моменты прошлого и будущего, проводить там когда часы, когда дни и месяцы, никоим образом не означает, что в этом деле наличествует спектр неограниченных возможностей. Всякого рода химеры, полухимеры, тупиковые и латентные псевдореальности вполне можно сравнить с непонятной непосвященному путаницей подъездных и маневровых путей на крупной узловой станции. Рельсы, шпалы, насыпи, путевое оборудование вроде бы неотличимы от того же на Главном ходу, за небольшим исключением – приехать по ним без специальных ухищрений никуда нельзя. Даже за пределы станции выбраться и то вряд ли получится.

Если же вообразить себя пассажиром трансконтинентального экспресса, то заранее известно, на каких станциях вам будет позволено выйти на перрон, подышать, размять ноги. Можно сойти совсем, остаться там навсегда или на любой потребный срок. Только на «свой» поезд вы уже больше никогда не попадете… Впрочем, остается шанс догнать его на автомобиле или самолете, но ваше место может оказаться занятым другим пассажиром. А то и весь вагон по известным только железнодорожникам причинам может быть отцеплен, поставлен на запасной путь, на сортировке включен в состав совсем другого поезда, идущего, скажем, не в Сочи, а в Воркуту.

Так вот, о станциях. На Мировой линии тоже есть особые точки, где «поезд» останавливается гарантированно, где созданы для этого все необходимые условия. Стоп-кран, конечно, можно дернуть в любой точке маршрута, выпрыгнуть в неизвестность там, где тебе вдруг потребовалось или захотелось оказаться. Естественно, на свой абсолютный страх и риск. Другой поезд на этом самом месте случайно не остановится никогда: элементарная теория вероятностей не позволит.

А еще бывает, за неоправданный срыв стоп-крана штрафуют.

Обсуждая место нашей «пересидки», мы сошлись на том, что, с одной стороны, следует, как подводникам, погрузиться на такую глубину, что никакой гидрофон не возьмет и глубинная бомба не достанет. А с другой – условия существования должны быть приемлемыми для культурного человека. Средневековье заведомо исключается, пусть там спокойно можно выиграть пару крестовых походов и организовать собственное княжество в провинции Палестина. Но ведь скучно, согласитесь, даже если построишь некую аналогию дворца миллиардера Херста над лазурью Средиземного моря.

В этом зазоре между необходимым и достаточным и следует искать себе место.

Как разъяснял нам еще в «первом замковом сидении» Антон, в двадцатом веке таких оборудованных «остановочных пунктов» не слишком много, и все они каким-то образом совпадают с моментами, когда ход истории готов измениться от того самого азимовского МНВ. Практически в каждой из таких точек мы уже побывали, но самой надежной, комфортной и соответствующей нашим планам оказался пресловутый 1920-й, где мы и обосновались, бежав из Замка.

Теперь на шкале ХХ века оставались только две не использованных нами «станции» – годы 1903 и 1993. Но нас они не привлекали. Японскую войну мы переигрывать не собирались, тем более что кто-то там и без нас поковырялся, в результате чего возникла реальность Ростокина, колеблющаяся на грани… Никакое новое вмешательство, даже самое деликатное там недопустимо, только тронь – так может посыпаться! Вместо благостного 2056-го возникнет монструозная Империя в стиле Ивана Грозного, а то и конгломерат новорусских удельных княжеств и всевозможных ханств и эмиратов, образовавшихся на обломках «Единой и неделимой» после столетней Гражданской войны. Не зря я Ростокину упоминал про карточный домик в натуральную величину.