— Нет, наверное. Но в других помещениях я искать ее не могла. Я-то была здесь!

Мне стало не по себе. Действительно, почему я пошла под лестницу? Мистика какая-то! Я явно вызываю большие и оправданные подозрения.

— Так, интересно. Итак, под лестницей вы обнаружили тело. Во сколько это было?

— Не помню, — пролепетала я. — Часов в десять. Мы вам почти сразу после этого позвонили. А на часы я не посмотрела.

Все эти «так, интересно» произносились столь недоброжелательным тоном, что я совсем растерялась.

— Так, интересно. И что вы предприняли?

— Я вернулась в сектор, сказала там все и попросила куда-нибудь позвонить.

— Вы меняли положение тела?

Вопрос меня ошеломил, однако потом у меня хватило ума сообразить, что тело имелось в виду Викино.

— Нет, не меняла.

— Вам знаком этот предмет?

Мне указали на пресс-папье из агата, то самое, которое сегодня… не могу об этом вспоминать!

— Да. Это пресс-папье Сергея Углова.

— Кто такой Сергей Углов?

— Наш сотрудник. Бывший. Он недавно погиб, отравившись бледной поганкой.

— Где находилось это пресс-папье последние дни?

Чуть помешкав, я решила не скрывать:

— На столе у Владислава Капицы. Это сотрудник сектора Германна.

— А где вы были вчера вечером?

— Смотря во сколько, — вырвалось у меня, не ожидавшей столь резкой

перемены темы.

— Расскажите все в подробностях. Рабочий день заканчивается в пять?

Я кивнула:

— Да. Я пошла домой пешком. Пришла часов в девять.

— Так, интересно, — вновь протянула моя собеседница. — А какая вчера была погода?

— Дождь, — лаконично заметила я.

— И вы гуляли?

— Да.

— Четыре часа?

— Да.

— Может быть, заходили в кафе, или в кино, или…

— Нет.

— Возможно, вас видел кто-нибудь из знакомых?

— Вряд ли.

Дама мрачно хмыкнула, потом монотонно поведала:

— Мы предлагаем вам оставить вот здесь отпечатки своих пальцев. Однако, согласно закону, вы можете отказаться, если полагаете, что данное действие нанесет ущерб вашим интересам.

Я ничего не поняла, но покорно позволила снять отпечатки.

— Пока можете идти. Если в ближайшие дни вы намерены покинуть город, то должны поставить нас в известность. Завтра с вами поговорят еще.

— Погодите! — очнулась я. — Я хотела бы вам рассказать… У меня есть соображения о том, почему ее убили.

— И почему?

— Она… она знала, кто убил Сергея Углова.

— Разве он был убит?

— Официально нет, но мне кажется, он отравился не случайно.

— У вас имеются доказательства?

— Не совсем. Это долгая история.

Дама передернула плечами:

— Сейчас у нас нет времени выслушивать долгие истории. Вы у нас не одна.

— А когда? — проявила настойчивость я.

— Возможно, завтра. Но помните — вы несете ответственность за свои слова. Введение сотрудника милиции в заблуждение наказуемо.

Господи, они все сговорились, честное слово! Принимают меня то ли за авантюристку, то ли за шизофреничку. Но я-то знаю, что, если не объясню всего, они никогда не догадаются о том, что произошло на самом деле. Они будут искать Викиных недоброжелателей или брошенных любовников, а истинный убийца останется безнаказанным. Я этого не позволю! Я и сейчас словно вижу ее скрюченное тело, лежащее на грязном холодном полу, и ощущаю на щеке этот легкий, мимолетный, веселый поцелуй. Нет, не думай пока об этом, не думай, тебе нельзя плакать!

Постепенно все перебывали в соседнем помещении и, мрачные, возвращались обратно.

— Похоже, ее убили этой Сережкиной фигней, — констатировал Иван Иванович. Плохое настроение не лишило его обычной откровенности.

— Пресс-папье, — уточнила я. — Оно лежало рядом с ней. Точнее… точнее, на ней.

Я тряхнула головой, чтобы отогнать ужасное воспоминание.

— Ага, — продолжил Иван Иванович. — И где эта фигня вчера валялась? Владик, у тебя?

— Да, — неохотно согласился тот, — у меня на столе. Но это не я.

— Конечно, не ты. У тебя с Викой шашней не было. У тебя Галка есть. А убили, видать, вечером. В шесть то ли в семь то ли в восемь.

Я заинтересовалась:

— Почему?

— Потому что я в это время как раз с Палычем в шашки играл. А жена его, Палыча, тоже там была. И дочка с зятем. Менты, как узнали, сразу рукой на меня махнули. Мол, не нужен ты. Да и парней я Викиных плохо знаю. Какой с меня прок?

— А почему парней?

— Как почему? Я сразу ментам доложил — наверняка убил кто-то из них. Девка молодая, глупая, до денег жадная, прости ее, господи. Все искала парня побогаче. То один у нее, то другой. А парни, они тоже не железные. С ними так нельзя. Я уже решил — как домой приду, Ленку, внучку мою, под кран суну. Пусть помокнет.