Мишель свернула на стоянку, припарковалась недале­ко от входа в здание адвокатской конторы «Суэйн, Коппл и Брузман» и облегченно вздохнула, увидев поджидающе­го Майкла Раиса. Детально обсуждая все с Джадой и Энджи, она настояла на том, чтобы ее адвокатом был муж­чина. Пусть глупо, пусть трусливо с ее стороны, но так ей легче.

Майкл улыбнулся и, как ни странно, не отвел взгляда от ее фиолетово-багрового лица.

– Как самочувствие?

– Лучше, чем внешний вид… только нервничаю не­много, – с подобием улыбки призналась Мишель.

– Врачу показывались?

– Да, со мной все в порядке. Я не за синяки пережи­ваю, а за Фрэнка и детей. За всю эту ситуацию.

Майкл кивнул:

– Все понятно. Что ж, поднимемся и посмотрим, что можно сделать.

Впервые за время ее знакомства с Брузманом дожи­даться аудиенции не пришлось. «Одно из двух, – решила Мишель, – либо Майкл Раис имеет солидный вес в здеш­них кругах, либо, что более вероятно, Рик Брузман печется о репутации своей драгоценной фирмы. Вряд ли ей пойдет на пользу присутствие в приемной избитой дамы».

Мрачно-вежливая секретарша немедленно проводила Мишель и Майкла к маэстро юриспруденции. Хозяин ка­бинета – с ума сойти! – ждал их на пороге. Он с чувством пожал руку Майклу, затем изволил повернуться к Мишель, однако руки не подал.

– Прекрасно выглядите, Мишель!

Не потрудившись ответить на издевательский компли­мент, она молча прошла внутрь и опустилась на диван. Майкл занял место рядом, а Брузман устроился на стуле напротив, лихо забросив ногу на ногу – не иначе как предоставляя возможность полюбоваться своими роскош­ными носками. Мишель отвела глаза.

– Мы вас не задержим, – начал Майкл. – От имени клиентки я намерен сделать несколько очень простых за­явлений.

Брузман расплылся в улыбке, словно Майкл исполнил мечту всей его жизни.

– Ну, разумеется! Я весь внимание.

– Первое: моя клиентка не станет свидетельствовать в пользу вашего клиента. В случае вызова в суд она будет вы­ступать на стороне штата. Второе: насилие со стороны вашего клиента вынуждает ее требовать развода и опеки над детьми. Если мистер Руссо согласен передать ей опеку добровольно, мы подождем с иском о разводе до оконча­ния текущего процесса над ним. Но до тех пор он не дол­жен приближаться к детям.

Брузман сокрушенно покачал головой:

– Боюсь, что мистер Руссо никогда не даст своего согласия. Неужели вы готовы пойти так далеко, Мишель? В данный момент мистеру Руссо необходима поддержка семьи. Ему и без того нелегко приходится, и вы как никто должны это понимать.

При мысли о Фрэнке – одиноком, несчастном, стра­дающем без нее и детей – у Мишель сжалось сердце. На одно-единственное мгновение она ощутила… Нет, даже думать не стоит! Забудь. Забудь это чувство раз и навсегда.

– Мы пошли не так далеко, как могли бы, учитывая жестокое обращение мистера Руссо с женой, – хладно­кровно отозвался Майкл.

Брузман вскочил со стула.

– Я вас умоляю! К чему такие крайности? У Фрэнка просто не выдержали нервы, и его можно понять: пробле­мы с законом, финансовые проблемы, еще бог знает какие проблемы! Ну, толкнул слегка – с кем не бывает. Еще во­прос, кто его на это спровоцировал! – Жесткий взгляд ад­воката вонзился в Мишель. Она оцепенела. – Боюсь, ваши условия неприемлемы, мистер Раис, – отрезал он.

Мишель колотила крупная дрожь. Этот человек, его властный голос и ледяной взгляд наводили на нее ужас.

– По-видимому, вы нас не поняли, мистер Брузман. – Майкл тоже поднялся. – Мы не намерены вести перегово­ры, и торг с вашей стороны совершенно неуместен. Моя клиентка сообщает новые правила игры, только и всего. Мишель Руссо не сомневается в справедливости всех предъявленных ее мужу обвинений. Ваше счастье, что она не отправилась прямиком к окружному прокурору и не объяснила ему, откуда в ней эта уверенность.

Рик Брузман снова покачал головой, подумал немного и вернулся на место. На этот раз он исполнил иной акроба­тический этюд: зацепил носками ботинок передние ножки стула и подался вперед. Мишель понадобилась вся сила воли, чтобы встретиться с ним глазами.

– Фрэнк вас любит, Мишель, вы это знаете! – про­никновенно сказал он. – И вас, и детей. Я уверен, что чув­ство порядочности не позволит вам бросить его в такой трудный момент. Не делайте этого, Мишель! – Он помол­чал. – Фрэнк только что звонил мне. Он очень хочет с вами поговорить.

Майкл тут же вмешался:

– Неуместное предложение, советник! Моя клиентка не станет общаться с человеком, который ее избил. Ставлю вас в известность, что факт насилия юридически под­твержден. У нас на руках письменный запрет для вашего клиента приближаться к жене и детям. О разговоре не может быть и речи, а если вы будете давить на мою клиент­ку, исковое заявление окажется в суде завтра же. Мистеру Руссо, полагаю, на данный момент хватает проблем и без обвинений в оскорблении действием.